Труднее приходилось с высшими видами драконов, с живородящими. Теми ящерами, которые не несли яйца, а рожали уже вполне сформированного дракончика. К ним относились все редкие виды, огненные драконы, часть изумрудных, отдельные разновидности морских и воздушных ящеров. Эти звери и вовсе не переживали расставания со своими отпрысками.

Поэтому богатые лорды нанимали наездников победнее для охраны своих гнезд и драконов.

Дракониха, не досчитавшаяся в своем гнезде ребенка, впадала в глубокое уныние, тоску и заболевала, ей требовалась длительная терапия драконьего лекаря.

Такие специалисты, несмотря на презрение, не были редкостью, а вот человеческих врачей невозможно было сыскать днем с огнем.

– Я заметила, что в городах очень мало лекарей, только в селах бывают знахарки и кальек, ведьмы, – заметила я, начав подбираться к главному вопросу издалека.

– Все потому, что знания пугают простых невежественных людей. Им проще объяснить это колдовством и магическим влиянием фейри и древних, чем понять, что в обычных, с их точки зрения, листьях содержатся дубильные вещества, способные убивать заразу в ранах и помогать заживлению. По их мнению, воду в трухлявые пни наливает веселый народец. Или это чары смешавших кровь со зверями.

– Таких, например, как дриад и шкуровертов? – блеснула я знаниями.

– Их самых. По мнению невежд, все это происки людей-птиц, говорящих рыб и поющих на рассвете цветов. Хотя я ни разу не встречал ничего подобного. Удивительно, что они не предали анафеме драконов. Вот поистине волшебные существа. Если интересно, я могу научить тебя ходить за драконами и лечить их, – расщедрился старик, и я обеими руками вцепилась в эту возможность. – Практически те же знания можно использовать и на людях – организмы одинаковые, только форма тела разная, это, конечно, сказывается на сопротивляемости болезням, но несильно.

Я представила, что со мной будет, если я заболею и не смогу самостоятельно вылечиться, а что станет с Черной Принцессой, когда меня не станет? И радостно закивала головой, соглашаясь учиться всему, чему захочет научить меня старый лекарь.

– Помогу тебе и с противоядиями. Слишком много в последнее время при дворе смертей драконов. В опасном месте ты живешь: среди людей, что ведут себя хуже зверей.

– И поэтому меня интересует вопрос, – перешла я к самому главному, тому, что терзало меня последнее время, – мог кто-нибудь отравить меня так, чтобы не было детей? И контролировать этот процесс?

– Такое редко бывает, разве только среди тех леди, что метят в фаворитки или спутницы особо удачливого лорда-драконьера. Или желают получить в спутники своему дракону редкого ящера, а соперница может помешать внезапной беременностью… – лекарь посмотрел в мои испуганные глаза, вспомнил, с кем я приходила в его лавку в последний раз, и сдался, начав выкладывать мне всю известную ему информацию. – Есть определенный способ, настойка из трав. Можно дать дракону или выпить самой, и, пока снадобье действует, зачатия не произойдет. Это ведьмино зелье используют драконьеры, когда проводят время с дамой, но кгм… Не хотят, чтобы их драконы соединились в пару. Но это работает только в ту пору, когда у драконов нет гона. Если же ящеры вошли в охоту, и самец погнался за самкой, а та приняла его и станцевала с ним громовой танец – образование пары неизбежно.

– Подождите, что значит погнался? Я что-то совсем запуталась. Мы ведь говорим о людях?

– Люди, драконы – какая разница?! – горячился лекарь. – Все едино. Если мужчина погнался за женщиной и станцевал с ней громовой танец – образование пары неизбежно! – старик говорил иносказательно, так что я едва понимала его. Но изо всех сил старалась понять. Обсуждая столь щекотливую тему, лекарь смущался, и, если сказать по правде, я тоже.