- Тысячелетиями здесь стоял этот лес.

- А люди здесь жили?

- Люди проросли в этом мире везде как сорная трава.

Больше, похоже, мне от нее ничего не удастся добиться. Не останавливает, уже хорошо. Серый, чуть законченный бок блочного дома. Сейчас я готова его обнимать вместе со всеми щербинами, впадинами. Часть окон расплавлена и просто стекла каплями вниз, некоторых и вовсе нету. Может, вчера мне только привиделся здесь человек? Захотелось увидеть, вот и увидела? Стою, замерев, смотрю в пустые проемы окон чьих-то квартир и не решаюсь подойти ближе, заглянуть внутрь, узнать наверняка, что скрывает чужая обитель. Сколько здесь этажей? Наверное, все шестнадцать. Пальцем, с удивлением обнаружив в кулаке все ещё теплую булку, пересчитываю окна по вертикали. Было шестнадцать, от верхнего этажа почти совсем ничего не осталось.

- Нравятся человейники? - вывела меня из оцепенения медведица, - По мне так страшные и пахнут плохо.

- Человейники? Да, нравятся. А ведь и вправду пахнет мазутом.

- Они все воняют. Где меньше, где больше. Но все.

Под каблуком хрустнуло разбитое кем-то стекло. Вскинула голову ещё раз, прощаясь. Мне показалось, всего-навсего показалось, нет никого в этом доме. Как вдруг в окне второго этажа явственно мелькнула тень. Мужчина или парень резко опустил руку, прикрывая проем куском шторы. Медведица ничего не заметила или списала это движение на сквозняк. Вперёд, хоть что-то узнать, и будь что будет. Толстая зажиревшая туша няньки быстро не добежит, а я успею хоть что-то узнать. Спросить, какой город, что с Нижним Новгородом, живы ли мои родные...Где я сейчас нахожусь. Рванула вперед изо всех сил, так, что только сердце стучит где-то в горле.

Роу

Тяжёлые ларцы полны сокровищ для моей Услады, моего златовласого чуда. Впервые за долгие годы расправляю крылья во всю ширь когтистого полотна, направляясь к дому. Моего возвращения Марго ещё не ждёт. И встречать выйдет, должно быть, с опаской. Каким же сладким и острым на вкус станет перепад ее настроения от горьковатой настороженности к искрящемуся счастью. Все женщины любят, когда их украшают. Людки не исключение, я полагаю. Услада точно обрадуется и поймет своими инстинктами, насколько крепка ниточка ее жизни, врученная случаем в мои острые когти. Мимолётному удовольствию не дарят столько сокровищ. Подлинные бриллианты, рубины, изумруды, сапфиры. Некрупные, ровно такие, чтоб оттенить ее хрупкую красоту. Наберёт в весе, закажу для нее камни крупнее. Все должно быть гармонично.

Жаль терять время, и все же заложу круг пошире, нужно пролететь над лесом, окружающим мой замок, проверить его на вспышки магии и чистой эмоции зла. Повстанцы могут встречаться повсюду. Ни один из них не должен сметь заступить даже носком сапога на мои земли. Тем более, сейчас, когда в логове живёт редчайшее сокровище, что я так долго искал. Страшно представить, на что способны такие люди, стоит им увериться в своей силе, в возможности навредить черному Инквизитору или тому, чем он дорожит. Только учую их запах, увижу вспышку магии - сожгу дотла, изничтожу, располосую. Как и всегда поступал.

Над лесом спокойно. Фонового зла: мыслей, эмоций тех живых, что в нем обитают не больше, чем всегда. Разве что, на небольшом отдалении мне почудился неясный всплеск агрессии. Быть может, кабан задрал рысь, а может статься, что-то другое. Сегодня мне проверять доподлинно не слишком-то хочется. Наобум кинул снаряд своей силы. Живые оцепенеют надолго, если не навсегда. Широкий простор, родная стихия ветра возносит мою тяжёлую каменную тушу почти к небесам. Услада действует на меня точно так же, поднимает тяжёлую душу навстречу свободе и свершениям. Встретить бы здесь врага, что достоин меня, да хоть какого, затеять кровавую битву, растерзать, уничтожить... А ещё слаще, совершить такое на глазах своей самки. Воочию показать ей, на что я способен во имя нее. Зверем владеют инстинкты древних, самим мной, стыдно признаться, тоже. Что делает с драконом вкусная самка! Кружит голову, дурманит собой, лишает возможности мыслить, топит зверя в инстинктах…