— Спасибо, — говорю я. И неожиданно для себя добавляю: — Не переживай. Вот закончишь первый курс…

Чуть не брякаю с отличием, вовремя поправляюсь:

— Станешь самой успешной адепткой Академии, и твой отец наверняка передумает.

— Надеюсь, — вздыхает она. — Слушай, я все хочу спросить: как тебя угораздило стать подружкой Люциана? В смысле, как тебя вообще угораздило с ним связаться?

— Драконова, — потираю ладони, — дуэль. Он меня увидел.

— И заставил? — ахает Лика. — В смысле… пойти с ним на бал?

— Нет, я подумала, что у нас с ним получится взаимовыгодная договоренность, но переоценила свои принцевыносибельные способности.

Продолжать разговор про Люциана мне совершенно не хочется, достаточно уже того, что у меня в комнате лежат туфли и украшения, за которые я то и дело цепляюсь взглядом и вспоминаю скольжение его рук по телу. Поэтому перевожу тему:

— А почему ты Лика, если у тебя первое имя Альмея? Просто нравится больше?

— Нет, первое имя и часть фамилии у драконов идут от матери, то есть первая часть фамилии — это фамилия материнского рода, первое имя — то, которое дает мать. Второе имя дает отец, вторая часть фамилии — фамилия его рода. 

Понятно, чтобы не ссорились. Если честно, мне достаточно сложно представить, как ссорятся драконы, хотя вот Соню назвали именно «чтобы не поссориться». Мама хотела назвать ее Катериной, папа — Анфисой, в итоге приехала тетя и сказала, что она будет Софья. Или, попросту, Соня. Что не помешало ее родителям поссориться потом и разойтись, когда Соне было десять лет. Она переживала, и я, чтобы ее утешить, нашла и притащила ей котенка. Мама Сони была не в состоянии выращивать уличных котят, поэтому котенка забрала другая наша одноклассница, а мы с Соней пошли на залив и наелись мороженого до посинения. Как сейчас помню этот день: было очень жарко, а мы сидели на берегу, у самой кромки воды и ели мороженое. Когда заканчивалось одно эскимо, я бежала за другим, потом — за третьим. За эти несколько часов я потратила все свои карманные деньги, которые тетя Оля дала мне на месяц, но Соня была счастлива впервые с того дня, как ушел ее отец. У нас даже горло не заболело: видимо, мороженое пошло туда, куда нужно.

— Основным именем — так же, как и фамилией, все равно считаются те, которые дал отец. — Голос Лики возвращает меня в реальность. 

Ответить не успеваю: раздается стук — резкий и сильный. Мы с новой знакомой переглядываемся, но я все-таки поднимаюсь и иду к двери.

— Да?

— Ленор, — голос мне не знаком: это не Люциан, не Валентайн. Спасибо тебе местная дракономатерь! — Нам нужно поговорить.

Всем нужно поговорить с Ленор. Вот тебе и самая непопулярная ученица в школе.

Правда, стоит мне разомкнуть контур и отступить, я понимаю, что к школе это не имеет никакого отношения. Ни к школе, ни к Академии. Передо мной стоит мужчина, которого во сне Ленор называла дядей.

Хитар.

Внешность этого мужчины я помнила по каким-то туманным воспоминаниям, к тому же, не моим, поэтому сейчас узнавала его заново. Стальные пряди путались с медными, резкие черты лица, я бы даже сказала, чуть грубоватые, однозначно намекали на то, что передо мной очередной любитель приказывать. Но, в отличие ото всех предыдущих (если я правильно поняла), этот еще и являлся моим опекуном и приказывать мне имел полное право. Глаза холодные, как замерзшая во льдах сталь, и, несмотря на относительно невысокий рост, широкие плечи и весьма крепкое телосложение.

За спиной раздалось шуршание: Лика поспешно поднялась.

— Оставьте нас, — скомандовал он, полностью подтверждая первое впечатление.