Я тронула ткань – скользкая и тяжелая… Погладила, испытывая одновременно восхищение и страх. И улыбнулась – похоже, на фьордах эти два чувства так и будут идти рука об руку!

– Чье это платье?

– Ничье! – рявкнула Брида, сверкая из-под бровей черными глазами. – Давай, давай, стягивай свою одежонку, риар ждать не будет, а колокол уже звенит, чужачка!

В подтверждение где-то в отдалении звонко ударило: бом-бом!

– Скоро придут на зов риара почтенные мужи, усядутся, будут тебя, такую неповоротливую, ждать! Злиться будут! А бедной Бриде потом получай тумаки, скажут, я виновата, что дева медлит! Снимай одежку, говорю!

– Ладно, ладно, уже раздеваюсь! – я поежилась, в приоткрытую дверь дул холодный ветер, а отопления здесь не было. Стуча зубами, стянула свое зеленое платье, и Брида торопливо накинула на меня алое. И закружила вокруг, оправляя и затягивая широкий кожаный пояс, плотно обхвативший мне ребра. С него свисали рядами черные бусины и глухо ударялись друг о друга при каждом движении. Варварское великолепие! Руки остались открытыми, как и верх груди. В высоких боковых разрезах виднелась светлая ткань нижнего платья, но при движении и она раскрывалась, оголяя ноги.

Бесспорно – красиво, только холодно! Я потерла покрывшуюся мурашками кожу, размышляя, можно ли укутаться на церемонии обручения в плащ?

– Кажется, оно мне велико, – робко пробормотала я, пытаясь заглянуть за спину. – Может, я лучше…

– Так я сейчас вот здесь прихвачу… – бок кольнуло, и я подпрыгнула.

– Да не вертись ты, как детеныш йотуна! Стой спокойно! – прикрикнула прислужница. И не успела я уточнить, что это за детеныш такой, как она развернула меня к свету, обошла, разглядывая. – Вот так-то хорошо, вот так-то правильно! Пусть риар видит…

– Что видит?

– Что ты оделась как надо! И вот еще…

Она толкнула меня на сундук, и я села, ойкнув. Служанка же, не церемонясь, дернула мой пучок волос, собранный на затылке, распустила пряди. Быстро разделила на две части, перекинула на грудь и перевила волосы красными лентами с такими же черными бусинами. Снова бросилась к полкам, схватила склянку, заполненную чем-то густым и темным.

И быстро провела по моим векам, осмотрела. А после одобрительно щелкнула языком.

– Вот теперь – все как надо, чужачка! Идем, не надо риара злить. Плохо будет, если он разъярится, ой плохо…

– А что будет? – снова не поняла я. Но старуха только мотнула головой и потащила меня прочь из кладовой.

– Стой, Брида! – попыталась хоть что-то разузнать я. – Расскажи, что это за церемония? Что мне нужно делать?

– Кричи погромче, – буркнула служанка. – Вот и все твое дело.

– Кричать? – изумилась я. – Но зачем?

– Чтобы главы родов видели, какая горячая риару невеста досталась. – Брида глянула искоса и дернула меня за руку. – Горячая да норовистая. Так что начнут поздравлять – кричи и возмущайся, поняла?!

Нет, не поняла. Ничего я не поняла! Но старуха уже волокла меня к башне, и оставалось лишь бежать следом! Все мое внимание сосредоточилось на складках платья, что так и норовили испачкаться, так что к башне риара я подошла красная от усилий и уставшая от этой борьбы. Как можно ходить в подобном наряде, я понятия не имела. Шлейф путался в ногах, цеплялся за все кусты и камушки, мигом окрашивался разводами, стоило не усмотреть. К тому же сползла одна из лент с волос!

Хотела остановиться и отдышаться, поправить платье и прическу, попить, в конце концов! Ну и неплохо бы увидеть себя хоть где-нибудь, хоть в стекле, хоть в воде, раз зеркал здесь нет. Но стоило нам оказаться у дверей башни, как Брида втолкнула меня внутрь, не дав ни секунды передышки. Я ахнула от неожиданности и ввалилась в зал, который еще недавно видела пустым. Зажмурилась от яркого света. Осторожно открыла глаза. Разжала ладони, все еще стискивающие подол. И тяжело сглотнула.