Я сидела ни жива, ни мертва. Перепугалась знатно, а вдруг поймут, и что тогда будет?

Мама подошла ко мне и обняла.

— Хорошо бы это было правдой, – вздохнула она, поглаживая меня по голове, – мне отец рассказывал, что твою прабабку тоже считали все чудаковатой, и это ещё мягко сказано, – весело хмыкнула она. – Ладно, не бери в голову, давай отведу в кровать, – подхватив меня под руку, она повела в комнату, говоря на ходу, – Дая, я сейчас уйду, ты же знаешь, что мне надо на работу. Отпустили только до обеда. Хозяйка опять ругаться будет, то ей это неладно, то это не нравится. Я сейчас заварю тебе травы. Голову сама намажешь. В печи каша, отвар на столе оставлю, обязательно покушай, – дала мама мне наставления и пошла на выход.

Услышав, как хлопнула входная дверь, я встала и подошла к небольшому окну. До меня только сейчас стал доходить весь ужас моего положения. Схватившись за голову, стала ходить из угла в угол. Так, что мы имеем? А имеем мы полную «опу», надо взять себя в руки. Будем думать логически. Я ребёнок, примерно лет семи или восьми, со слов матери девочки, а теперь моей. Отца нет, если бы был, то про него где-то, да было бы сказано, но, увы. Дальше, знахарка что-то углядела в моих глазах, и надо найти зеркало, посмотреть.

В комнате ничего не нашла, пришлось выйти в коридор. Так, налево кухня, а вот ещё одна дверь. Открыв её, заглянула, примерно, как и у меня - небольшая комната около стены кровать, аккуратно заправленная синим покрывалом, шторы тоже синие, на полу коврик. О! Вот между шкафом и окном висит небольшое овальное зеркало.

Подошла, заглянула. Первым делом, что бросилось в глаза, это копна светло-русых с рыжим оттенком волос примерно до лопаток, глаза зелёные, нет, немного не так, они как будто немного светятся изнутри, ресницы не сильно длинные, но густые, а так ничего примечательного. Небольшой носик, губы средние, осмотрела тело, ну, в общем, обнять и плакать. Кузнечик! Худые ноги, руки-веточки с длинными пальцами.

Вернулась в свою комнату, заглянула в шкаф, не ходить же в ночнушке и босиком. На полке нашла зелёную юбку в мелкий белый цветочек и рубашку беленькую с завязками на вороте, ниже лежали носочки, ну вот теперь можно и выйти на улицу. Подошла к дверям, и стало так страшно, что даже ладошки вспотели, потянулась к дверной ручке, чувствуя панику. Интересно, это же не мои эмоции, это чувства девочки, в теле которой я нахожусь. Надо взять себя в руки. Подавив панику, потянула за ручку двери, вышла на крыльцо. Ну, что я могу сказать, передо мной деревенская улочка, перед нашим домом небольшой сад. Дома все одноэтажные, во всех дворах сараи для скотины, на дороге копошатся куры, гуси и ещё какие-то птички, вон ходят, покачивая красными бородками, индюки. Дети бегают по дороге, вдалеке виднеется за деревьями река. Красота, я всегда любила отдыхать у сестры в деревне, купаться в речке. Повернув голову в другую сторону, я увидела высокий кованый забор, поверх него как пики приварены, даже на взгляд острые, а за ним красивый трехэтажный дом, нет, не дом, а усадьба.

Решила выйти за калитку. И хоть немного прогуляться. Решила дойти до реки, думаю, меня ругать за это не будут, я же ничего плохого не сделаю.

Потихоньку побрела по дороге в сторону реки, разглядывая все, что попадалось на глаза, вспоминала свое детство.

Тут почувствовала удар в спину и крик.

— Ведьма проклятая, убирайся с нашей улицы! Нечего тебе здесь делать! – я оглянулась испуганно, позади меня стояли ватагой дети и смеялись: