— Возможно, она её младшая сестра? — глухо вопрошает другой голос — мужской и уставший. — Не вмешивайся хоть на этот раз, мама.

Обрывки воспоминаний выплывают из памяти, застывая перед глазами.

Тот незнакомец… в моём огороде, он ведь тоже говорил что-то похожее. Что-то про истинных, королев и… драконов. Или нет?

Лиза… Она была там. Держала его за полы плаща, рассматривая какие-то нашивки или эмблемы…

Моя дочь! Это она приплод?!

Ярость захлёстывает волной. Эти двое находятся в моём доме и смеют оскорблять мою дочь?

— Верни их, где взял, Драгхар. Не выставляй себя посмешищем. Я не позволю тебе жениться на девке с ребёнком. Считай, что это приказ твоей королевы. Не хочешь? — женский голос затихает. — Избавься от её дочери. Зачем ты вообще её с собой притащил?

— Что значит, избавься, мама? Ты в своём уме? — ревёт мужской бас, от которого у меня перехватывает дыхание.

— Верни её, откуда взял, сын. А ты о чём подумал?

Не верю. Ни единому слову не верю!

Пытаюсь сделать глубокий вдох. Просто дышать, чтоб сконцентрироваться хотя бы на таком простом занятии. Получается не очень-то и хорошо. Зато мои потуги, очевидно, привлекают внимание беседующих.

— Быстро она что-то… — недовольно выдыхает женщина.

— Мама, уйти отсюда.

— В своём дворце я ещё должна спрашивать, где и когда мне ходить?

В дворце?

Всё, мозг взрывается.

— Где... моя… дочь? — стараюсь открыть глаза, едва шевеля губами.

Тело тут же пробирает дрожь. Но оно уже хотя бы ощущается моим.

Сминаю пальцами ткань под собой и заставляю себя сесть. Перед глазами хороводы разноцветных пятен. Веки тяжёлые, всё норовят опуститься.

— Мамочка, ты проснулась? — сонно звучит недовольный голосок. — А меня дядя развлекал… Ой. — это «ой» мне нисколько не нравится. — А вы, тётя, кто? Принцесса? — восхищённо выдыхает Лизка.

Так спокойно. Лиза рядом. Это же уже хорошо. Или нет?

— Боги, Драгхар, реши уже эту проблему! — высокомерно заявляет большое зелёное пятно, застывшее неподалёку меня.

Вздрагиваю. Инстинктивно шарю руками вокруг себя. Натыкаюсь на тонкую руку дочери и понемногу успокаиваюсь.

— Я плохо вижу. — проговариваю почти спокойно. — У меня болит голова. — стараюсь избегать рвущихся наружу оскорблений и паники, чтоб не пугать Лизка. — Это когда-нибудь прекратится?

— Ты обязательно восстановишься. Просто дай себе время. Отдыхай. — вкрадчиво шепчет тёмное, продолговатое пятно у моей головы.

— После чего восстановлюсь? — с трудом сдерживаю истеричный возглас.

Ничего же не было. Ни аварии, ни болезни, ни драки… После чего мне восстанавливаться?

— Мамочка, тебе сильно плохо, да? — завозившись, Лизка забирается на моё плечо. — Ты понимаешь этого волшебника? — склонившись к моему уху, шепчет ребёнок. — Он столько всего умеет… — горячим дыханием обжигает мою шею дочь.

Ком встаёт в горле. Я не имею права на истерику и панику. Я не должна пугать Лизу.

— Я… — глухо протягиваю, — В порядке, Лизок. — на моих губах расползается улыбка. Очень надеюсь, что она хоть сколько-нибудь похожа на искреннюю, а не на оскал.

В какой-то степени моё заявление является правдивым. Зрение на самом деле понемногу приспосабливается. Цветные пятна меняют очертания. Расползаются, сужаются, вытягиваются, разбавляются другими красками.

— Мне здесь очень нравится. Мы же останемся?

Я молчу. Упрямо поджимаю губы, водя рукой по спине своего ребёнка, и не знаю, что вообще можно сказать в этой ситуации.

Где это здесь?

Наконец-то зрение приходит в норму. Насыщенные краски возвращаются в мир, заставляя меня холодеть.

На высокой кровати, в которой мы разместились с дочерью, сбит в ногах ком одеял. Рядом возвышается проникший в мой огород мужчина, небрежно и, на мой взгляд, нервно, поправляющий полы своего странного плаща. В изножье… Она. Та, что испугала меня до чёртиков, ещё до того, как я увидела обладательницу голоса, который заставлял моё сердце тревожно ныть и сжиматься.