Она рухнула наземь, перевернулась, с легким удивлением и сожалением в налитых слезами глазах с предсмертной пеленой смотря в небо, и снова мой пыточный каземат наполнил женский голос. Ее, судя по всему.
«Добегалась, Гелька… Какая ужасная смерть. Блин, я же столько еще не сделала в своей жизни. Как жалко»…
– Ага, разбежалась. Рано тебе еще на тот свет, – бормотал, собирая в руках силу, вместе с тем усилием воли оттеснил ленту на задний план и выудил на передний другую, прося это место помочь и подозвать помощь.
Собрав максимальное количество, завел руки назад и горящие маной ладони направил на девчонку. В небе образовалось множество поддерживающих сфер с маной жизни, они облепили девчонку, впитываясь в обмякшее тело. Где-то отвратительно завыла сирена.
…Отрешенно смотрел на девочку.
Гелька… Надо же. И имя как у селянки. Красивой, маргас ее задери. И, надеюсь, в будущем здоровой. Ей еще… Детей рожать.
Глава 5
|Ангелина|
…Тух… Тух… Тух… Тух… Ту-ду-дух… – гремело набатом в ушах.
В вязком сумраке то и дело вспыхивали разноцветные разнообъемные круги, вместе с тем до меня как из-под тонны густой воды, помимо раздражающего мерного стука, со всех сторон доносились посторонние звуки вперемешку с жуткими неясного происхождения визжащими, рыдающими криками. Вдруг раздалось зычное, четкое:
– Вот она! Эй! Девушка здесь! Сюда! Скорее!
…Звук быстро приближающихся ног в тяжелых ботинках. Будто через толстую марлю ― прикосновение к голове, яркий свет неприятно ударил по глазу.
…Господи, что происходит?
– Реакция слабая. Пульс совсем редкий, дыхание поверхностное. Подготовьте транспортировку…
Ту-дух…
– Осторожнее, перекладывайте…
Ту… Дух… В грудной клетке защемило, словно сердце дало сбой, готовясь к остановке, тело забилось в неконтролируемых конвульсиях.
– Стоп!!! Наземь ее. Три кубика аксоцитата…
… Как больно в груди… И голова… Сейчас просто взорвется… Рук не чувствую… Боже, остановите землю, мне нужно сойти…
– Показатели жизнедеятельности падают!.. Желудочковая тахикардия…
– Михалыч, пульс не прослеживается… Все, девчонка, отмучилась. Время…
– Часы убрал, или я тебе их сейчас в глотку засуну! – злобное шипение. – Не в мою смену. Дефибриллятор, срочно!
– Но девушка умерла…
– …Под мою ответственность… Делай, что говорят, млять…
Мерзкий звук рвущейся ткани, к груди прикладывают нечто холодное.
– Разряд!
Ощущение полета, и будто два пальца в розетку засунула, а вытащить не могу…
– Разряд!
… Боже, не надо!..
Вновь подкидывает к небу и с размаху впечатывает в землю, из груди вырывается крик, на деле же совсем не слышный и, кажется, вместе с сердцем и легкими…
Ту… дух… Дух… Ту… дух…
– Все, есть! Есть пульс. Умеренная частота… А вы ― «отмучилась». Идиоты. Грузим! Скорее же!..
Очередное секундное ощущение полета и… пустота…
– Твою мать!..
Я так и не поняла, как ЭТО произошло… С очередным затяжным «ту-дух» меня мощным толчком выкидывает из собственного тела, резкий переворот ― и я с ужасом таращусь на свою бренную, отвратительно бледнющую аж до синюшности оболочку с приоткрытым ртом и разорванной на груди рубашкой, куртка валяется на земле, рука безжизненно свисает с носилок.
Труп во всей своей красе.
Схватилась ладонями за щеки. Египетская сила, неужели все-таки умерла? А вокруг с задумчивым видом стоят четыре мужика в форме работников скорой, и она, родимая, виднеется на выходе из парка.
Твою ж маковку, а ведь умирать очень не хочется. Мне-то терять по сути нечего, но дело-то это не меняет, наоборот! Мне-то как раз нечего терять, я даже пожить не успела, детей не родила, одного хотя бы. Слышите, небеса?! Шнурки не погладила. Хотя я вообще никогда ничего не гладила. Холодильник не разморозила… Работу не сдала. Борща не наварила… кому-нибудь.