Решу после. Геранта — её муж — король, без которого приказ не был бы отдан —и сын той, кого я некогда любил.

— Всё готово, милорд, — внутри апартаментов меня ожидала дрожащая дева, от которой пахло созревшей для погибели невинностью. Этот запах для Дракона почти так же привлекателен, как и аромат золота.

Дитя не по возрасту, а по манере держаться, одетая в бежевые тона дома Лаветт, не смела поднять на меня глаз. Белолица, худа телом, с изящными маленькими запястьями и ступнями, которые могли бы принадлежать аристократке, а не горничной.

— Я приготовила ванну, — выдохнула она, когда я приблизился и снял с нею чепец. Тёмные волны густых волос упали на лицо и закрыли тонкую шею девы, не делавшей попыток выразить неодобрение.

Орден Огня хорошо выучил её. Две вещи могли вернуть Дракону силу быстрее прочего: его золото и девственница, добровольно принёсшая себя в дар.

— Зачем ты здесь?

Посмотрим, насколько хорошо Орден читал древние тексты! Для принесения девы в дар существовал ритуал, только соблюдение которого обеспечивало нужный эффект.

— Чтобы предать себя огню, — дева ожила и вскинула на меня тёмные глаза. Когда наши взгляды встретились, она затрепетала, но продолжала смотреть с затаённым страхом и примешанным к нему восхищением.

— Огонь не коснётся того, кто не готов, — продолжил я, следя, как она вспыхнула.

По ритуалу деву должны были отвергнуть три раза, а она предложить себя вновь, чтобы доказать преданность Ордену и покорность Дракону.

Меня больше возбуждал отблеск собственного могущества и власти, которые я увидел в её глазах, чем аромат её тела.

— Я готова. Мне минула уже восемнадцатая весна, и я сохранила себя для вас, — чуть не плача, ответила она.

Я лишь махнул рукой и прошёл в ванную. Ещё будет время на это, сначала я должен помыться.

Клан Лаветт, видимо, разбогател ещё больше с тех времён, когда я виделся с Исиндорой в последний раз. Даже удивительно, сколь многого они добились за несколько лет: ванная комната была похожа на просторную спальню, посреди которой на возвышении стояла не кровать, а изящное металлическое, отполированное до серебряного блеска, корыто на золочённых ножках.

Ванная была наполнена горячей водой, на поверхности которой плавали травы, да это и не ванная была, а по размерам как целая купальня. И стоило немерянно, это уж как пить дать!

Я без труда учуял среди трав, брошенных в воду, розмарин и барвик, придающий мужчинам силу. Понятно, меня считали за оголодавшего жеребца, но в чём-то они были правы. Я был всё ещё молод, горяч и жаден. Но не до женщин, до мести, а женщины, и в том числе одна из них, смотревшая, как я сбрасываю одежды, станут ступенями на пути к моей цели.

— Помогать не смей! — бросил я через плечо и погрузился в горячую воду с головой.

Вода смыла тревоги и все усталости этого долгого, хотя ещё такого короткого дня. Я погрузился в неё с головой и долго не выныривал, пока воздух в груди не кончился, а голова не зазвенела от шума крови, прилившей к вискам.

В таком состоянии я видел ситуацию ясно и без прикрас. Шумно вынырнул и обвёл взглядом ванную, остановив взор на всё ещё стоявшей на коленях девушки, не смевшей поднять головы. Запах её невинности пряным ароматом тёк в воздухе, достигая моих ноздрей и заставляя все члены дрожать в предвкушении дара.

Но я не торопился, наслаждался её страхом, который был почти таким же соблазнительным, как изгибы тела под тонким, так не шедшим ей строгим платьем.

— Что ты принесла мне? — задал я второй вопрос из ритуала и почувствовал, как задрожали её колени, как она сжала их в последней попытке спастись от неизбежного.