До обеда я просидела за компьютером, занимаясь неблагодарным делом: пыталась построить график пожарной активности библиотеки и систематизировать сведения о ней. График строился с трудом из-за огромных пробелов в данных. Своего сайта у библиотеки не было, а на сайте академии о книгохранилище в Старой Деревне упоминалось одной строкой, причем, что интересно, как о действующем. О пожаре не было ни слова. Ну лентяи, сколько ж лет они не обновляли сайт, подумала я и принялась читать дальше.

Согласно разрозненным интернетовским статьям, библиотеку пытались потушить раз восемь в течение первого года; потом почти на год оставили в покое – либо надоело, либо она действительно погасла. Новый всплеск произошел через год, когда там задохнулись те подростки. В книгохранилище вылили целое озеро воды (не потому ли все окрестности превратились в болото?) и построили вокруг развалин забор. После этого туда никто не совался почти три года – до прошлого лета, когда группа каких-то деятелей, не то краеведов, не то эфэсбэшников, попыталась проникнуть в подвалы хранилища. Об этой попытке вскользь упоминалось в той передаче о книгах, проеденных огненными червями. Зачем туда полезли эти люди, кто они были такие и нашли ли они что-нибудь толковое, ничего не говорилось. Упоминалось только, что они не смогли спуститься глубже второго подземного этажа из-за воды и невыносимой атмосферы, отравленной дымом и миазмами гниения, и внезапно начавшегося возгорания.

С тех пор на развалинах никто официально замечен не был.

Картина в общих чертах получилась такая. Сразу после пожара по всем СМИ прошла невнятная информация о возгорании в библиотеке – очень коротко и в общих чертах. Книгохранилище стояло в отдалении от жилых домов, жертв при пожаре, кажется, не было (по крайней мере, трупов не нашли). Через год же, в связи с тем несчастным случаем, к библиотеке пробудился нездоровый общественный интерес. Пошли разговоры о поджоге, о краже, о замалчивании истинного объема ущерба и о человеческих жертвах. Что характерно – академия всеми силами старалась избежать огласки. Ее начальство не давало комментариев, отрицало все скандалезные догадки и твердо придерживалось версии о случайном возгорании по причине неисправной проводки. На все вопросы о сгоревших книгах академики заявляли, что ничего особенно ценного не пострадало, и всячески давали понять властям, что пожар – это их внутреннее дело. В принципе, в этом не было ничего удивительного. Даже если обычные районные художественные училища тщательно засекречивали две трети своей истинной деятельности, что уж говорить об Академии художеств.

Вывод напрашивался смелый, но незамысловатый: мистическая неугасимость библиотеки (если не сам пожар) – дело рук самих академиков. Если рассматривать дело с такой точки зрения, находила объяснение и другая закономерность: как только в развалины кто-то пытался залезть, возникал пожар, начинал валить дым, и библиотеку принимались тушить по новой. Вопрос – что именно пытались там скрыть?

Я откинулась на спинку кресла, очень довольная своими дедуктивными и аналитическими способностями. Ситуация понемногу прояснялась. Конечно, загадок оставалось все равно больше, чем разгадок. И среди них главные: почему загорелась библиотека, что именно там сгорело, и как мне туда забраться, не подвергаясь опасности задохнуться или сгореть заживо.

Да, мое намерение только окрепло: я собиралась залезть в хранилище и посмотреть на него собственными глазами. Я не сомневалась, что смогу увидеть гораздо больше, чем пожарники и случайные искатели острых ощущений. Я ведь все-таки демиург. А у мастеров Чистого Творчества порой попадаются очень, очень интересные и полезные книги. Я-то знаю. Чтобы завладеть такой книгой, знающий человек может пойти на что угодно. В том числе и ограбить библиотеку… и поджечь ее…