– Мне нужно посовещаться… – пробормотал Ленька.

– Иди, иди, – кивнула Арина; ленты на ее широкополой шляпе заколыхались, заструились от движения. – Обратно не жду. Разговоров больше не будет. Хочу, чтобы через четверть часа вы выпустили барышню и не вздумали нас преследовать. Тогда жизнь вам сохраню, а перед начальством столичным уж как-нибудь оправдаетесь.

Невыносимо пахло гарью. Наволочка, которою Ленька перемотал раненое бедро, насквозь пропиталась кровью. Остальными ранами времени заняться не было вовсе.

Никогда не верь Темным… Они, может, и под угрозой смерти всей правды не скажут. Но у жестокой, страшной Арины были свои резоны, а у Гиацинтова резонов скрывать что-либо не осталось.

В беленый потолок под углом с шипением вонзился очередной стреловидный сгусток Тьмы. Внизу тоже что-то с дребезгом разлетелось. Епанчин грязными от крови и копоти пальцами оторвал еще одну пуговицу, надавил, Сила послушно перетекла в ладонь, формируя пятое по счету «тройное лезвие». Гиацинтов в первом этаже вновь произвел нечто смертоносное – дозорный услышал визг сокрушенного противника. Сколько же еще их осталось?

Выглянув из окна второго этажа, Леонид запустил «тройное лезвие» наугад, в одну из теней, что казалась подвижной. Не попал.

И снова ударил Гиацинтов. А все ж какой молодец! Час назад Епанчин возвращался от Арины – и не знал, стоит ли теперь доверять напарнику. Ведьма не просто так явилась к дому аккурат после «освидетельствования» Аннэт. Словно дожидалась, чтобы уж наверняка убедиться, что барышня – именно та, которая ей нужна. А кто же мог сообщить ей об этом? Может, сам Гиацинтов и сообщил? А действительно ли он установил защиту дома? А действительно ли вызвал подкрепление из Симбирска? А вдруг это все – заранее спланированная и разыгранная, как по нотам, партия? А даже ежели и нет – станет ли Темный помогать в противостоянии со своими же? Не сдастся ли превосходящим силам?

Гиацинтов не предал. Он не врал, когда говорил, что не обсуждает распоряжения начальства. Сказано любыми средствами защитить девушку, стало быть – надо выполнять.

Они вдвоем ударили без предупреждений и лишних угроз – просто выбрали себе цели и атаковали. «Нам главное сейчас – не дать им образовать Круг Силы! – объяснял по ходу Гиацинтов. – Пусть рассредоточатся!» И поначалу все шло весьма неплохо – Темные попадали в снег и только изредка огрызались. Затем начали обходить дом и пробовать прорваться внутрь то тут, то там. Аркадий Прохорович остался в первом этаже, Ленька перебрался во второй, откуда забрасывал нападавших файерболами и «копьями Света».

А потом в схватку вступила Арина – и начался настоящий ад…

Теперь случилось внезапное затишье, и даже нетопырь перестал биться в окна. Тишина показалась Леньке пострашнее боя, и он наскоро сквозь пол проверил, что там Гиацинтов.

Темный отходил: чудовищной силы ударом его зашвырнуло в камин, возле которого он еще днем неспешно покуривал с «братом». Огня в камине не было, но он и не понадобился – Аркадия Прохоровича переломало о решетку и каменную кладку, сложило в немыслимую и нелепую фигуру. В той же гостиной находилась Анна, спящая возле матушки на ворсистом ковре. Ленька сквозь Сумрак потянулся к ее сознанию – просыпайся, просыпайся! И Анюта откликнулась, мутным взором обвела комнату и, по всей видимости, решив, что все это – порождение и продолжение сна, послушно поднялась на ноги, послушно пошла к лестнице во второй этаж. «Скорее, скорее!» – мысленно поторапливал ее Ленька, а сам боком, оставляя на полу кровавые следы, подползал поближе к коридору. Наконец в дальнем его конце появилась Аннэт.