Тяжело вздыхает. Я вижу, как по ее лицу идет рябь «раздумий» — она избирает линию поведения. Мне часто доводилось такое наблюдать: либо слезы, либо «вежливые», фальшивые уговоры с бредовыми аргументами, либо оры и «тесный, физический контакт». Интересно, что будет на этот раз?

Выдыхает еще тяжелее, прикрывает глаза и кивает.

Понятно. Будут уговоры и аргументы, не стоящие ничего.

- Хорошо, я понимаю, но поступление можно отложить. Посидишь с ребенком до садика, Милочка закончит школу…

Снова ловлю шок. Такая наглость…

- То есть ее образование — это важно, а мое можно и по боку, да?!

- Ты закончила школу!

- Ваша Милочка может закончить вечернюю!

- И кем она будет?!

- А кем она так будет?! Она же не делает нихрена!

Шлеп!

Звонкая пощечина обрушивается на мою щеку, за которую я тут же хватаюсь и расширяю глаза. Нет, это не впервые, но я всегда реагирую одинаково: слишком живы воспоминания счастливой семьи, где детей не бьют и не шантажируют, чтобы получить желаемое. Эти воспоминания настолько яркие, что я до сих пор живу в той реальности, так и не привыкла ни к пощечинам, ни к орам…

Спасибо, мамуль…

- Ты будешь делать то, что я скажу, мерзкая девчонка! Мила будет заканчивать школу, а ты сидеть с ребенком! Ясно?! Или забыла, на чьи деньги ты живешь?!

Пошла-ты; пошла-ты; пошла-ты!

С глупой надеждой я бросаю взгляд на отца, но снова сталкиваюсь со стеной. Он просто сидит на диване, уставился в пол и молчит. Будет молчать. Он ничего не скажет — от этого обиднее всего…он за меня больше не заступится.

***

На мои восемнадцать лет, папа, путем нехитрых манипуляций и ловкости рук (если так можно назвать «ныканье» премии в носок»), дал мне пятнадцать тысяч. Я планировала купит себе что-нибудь «эдакое» — платье, например, или косметики получше? Может быть духи? Но сейчас мне плевать на все планы. Я вылетела из квартиры пулей, не закончив разговор, и теперь вот стою в подъезде у батареи и жду такси.

Слезы горькие глотаю.

Сейчас я не готова толкаться по общественному транспорту, потому что градус моего напряжения достиг отметки «я убью каждого, кто подойдет ко мне близко». Скажем так, такси — инвестиция в мое будущее, а то вдруг что? Может быть тупость не передается воздушно-капельным путем, но вот агрессивность еще как! Драки мне только не хватает, как на всяких идиотских видео с Ютуба.

Ну уж дудки!

Да и к тому же не хочу заявляться на праздник к близкому человеку, чтобы его ей изгадить. Надо успокоиться.

Спойлер: получается «так себе».

Я приезжаю к бару «Кит» на Невском не в таком бешенстве, но все еще на взводе, а когда захожу внутрь и Ника меня замечает, сразу считывает всё:

- Та-а-ак…что с настроением?

Отмахиваюсь.

- Не обращай внимания, пожалуйста. Мы сегодня тебя провожаем, это важнее!

Правда. Ника для меня, как настоящая сестра, и я люблю ее всей душой. Мы с ней познакомились еще в школе, когда она переехала к нам с Урала — ее отец какой-то крутой военный, — и сразу мы сдружились. Даже, можно сказать, «слепились». Я знаю ее родителей, она, к сожалению, не застала мою маму, и к еще большему, знакома с Инной. Но не смотря на хамство последней, Ника иначе ко мне не стала относиться, даже будто нас это как-то сблизило…и поэтому теперь мне так жаль, что у меня не получается отвлечься.

Я почти не участвую в разговорах, отказываюсь идти танцевать, просто сижу в углу и пялюсь в одну точку, ворочая в голове мысли. Пока подруга не подходит и силой не заставляет встать.

- Ник, ну куда ты меня ведешь? - устало «сопротивляюсь», а та прет, как танк к стойке и сразу выставляет пальчик, блеснув дорогими часами.