– Ты любишь чернику? Пахту?

Мне плевать, что ему нравится. Просто хочу, чтобы Калеб вынудил меня подняться наверх и собрать вещи.

– Шоколадную крошку? – продолжаю я, провоцируя. – Тыкву? Цельное зерно?

Он забирает свой стакан, идет к столу, жадно глотая апельсиновый сок, словно я не существую.

Крепче сжав в кулаке лопатку и тяжело дыша через нос, переворачиваю блинчики.

– Сколько ты хочешь? – монотонно бубню. – Три? Четыре?

Бросаю взгляд в сторону, проверяя, кивает ли он или качает головой, или, может, показывает желанное количество блинов пальцами. Калеб же просто ставит стакан на стол и садится.

Я выдергиваю провод гридля из розетки, перекладываю последнюю порцию готовых блинчиков на тарелку, после чего подхватываю сироп и вилки. Входная дверь распахивается, пол поскрипывает под ногами Джейка и Ноя. Откуда они знают, что завтрак готов?

Мужчины врываются на кухню, когда я ставлю блюдо с блинчиками в центр стола. Ной берет стакан молока, Джейк моет руки, затем оба спешат занять свои места.

Пар поднимается в воздух над черничными блинчиками. Пока парни рассаживаются, я поворачиваюсь к островку за тарелками. Моя злость по-прежнему кипит.

Дав тарелки Джейку и Ною и взяв одну себе, чувствую взгляд Калеба, которому ничего не досталось.

Я не готовлю для тебя.

Его отец и брат перестают двигаться. Должно быть, понимают – что-то происходит. Подняв глаза, вижу, как их взгляды мечутся между нами. Ной знает, что послужило причиной этой напряженности, но я не уверена, в курсе ли Джейк. Наверное, парень не рассказал о прошлой ночи, побоявшись навлечь неприятности на Калеба.

И глазом не моргнув, Калеб поднимает тарелку с блинчиками, раздает по три Джейку и Ною, а остальное ставит перед собой, поймав мой взгляд на мгновение. Потом тянется за сиропом, которым щедро поливает блинчики.

Мудак.

Ной прокашливается, но я все равно улавливаю смех. Джейк вздыхает и отдает свою порцию мне, после чего достает чистую тарелку с островка и своей вилкой сгребает пару блинов с переполненной тарелки старшего сына.

– Вижу, вы уже познакомились, – ворчит он.

Никто не отвечает. Мальчики принимаются за еду.

– Выглядит аппетитно, Тирнан, – произносит Джейк, стараясь разрядить обстановку. – Черничные блинчики – это единственное, что мы с твоим отцом…

– Мне плевать, – огрызаюсь я, отодвинув тарелку.

Все замолкают. Встав из-за стола, я хватаю яблоко из корзины с фруктами, откусываю и подхожу к холодильнику, чтобы наполнить свою бутылку водой.

Я прекрасно понимаю, что веду себя грубо, о чем сожалею.

Вероятно, мне стоит прогуляться в горы. Размять ноги, оставить семейство Ван дер Бергов в покое.

Тишина сохраняется еще в течение нескольких секунд, пока ее не нарушает Ной.

– Я заканчиваю с байком Лоуренса сегодня, – говорит он отцу, полагаю. – Парни приедут. Опробую его на Рэнсом Ран.

– Не растягивай это на целый день, – резким тоном отвечает Джейк. – У нас еще полно работы.

От недавнего великодушия моего дяди не осталось и следа, и разозлила его я.

Оглянувшись, вижу, как он вонзает вилку в еду и бросает распоряжение Калебу:

– Ты тоже не исчезай.

Все трое торопливо и молча доедают завтрак. Из-за царящего напряжения воздух в комнате становится гуще грязи.

Закручиваю крышку, приготовившись оставить мытье посуды им, однако, когда разворачиваюсь к выходу, снова ловлю на себе взгляд Калеба. На сей раз он пялится на мои ноги.

Я в рваных джинсовых шортах, не слишком коротких, и застегнутой до горла фланелевой рубашке.

Оглядев стол, отмечаю, что на мне больше одежды, чем на любом из них. Джейк и Калеб сидят без рубашек, а футболка Ноя разрезана по бокам, частично обнажая гладкую загорелую грудь.