- О чём мечтает самая красивая девушка на свете? – Раст приблизился, слегка касаясь руками спины, вызывая рой мурашек, бешено прыгающих по заливающейся румянцем коже.
- Никогда не видела брачную церемонию на Ганзалеоне, - глаза горели от близости желанных мужчин. – Говорят, она очень красива, не оставляя никого равнодушными.
- Для ганзалеонцев, вступающих в брак, церемония открытая. Танец страсти подтверждает желание соединиться навечно, и род получает благословение, - просветил Дарк, переходя на трепещущий шёпот. – Если род образуется с землянами, церемония проходит более интимно. Для благословения мало танца. Богам нужно отдать всего себя.
- Расскажешь? – Ольга проглотила учащённое дыхание, пряча руки от назойливого зуда, прикоснуться к груди, задеть плоский сосок.
- Покажу… - Дарка потрясывало от желания дотронуться, провести рукой по позвонкам, распустить волосы, запустив туда пятерню. – Пойдём…
Тугой узел сладостной болью сворачивался в животе от рычащих ноток в голосе Дарка, чёрный ободок поглотил радужку, рассеивая голодный, хищный взгляд. Очнулась Оля в тёмной спальне, дрожащая от возбуждения, горящая от ожидания прикосновений. Медленные движения близнецов, расстёгивающих рубашки, выжидательно смотрящих на сносящую с катушек женщину.
Всю ночь они двигались в танце любви, сближаясь, соединяясь, срастаясь. Полноценного слияния не произошло, но Оля не раз билась в оргазме, выкрикивая имена мужчин, они не единожды кончали, шепча самое сладкое имя – Оля.
- У тебя божественный вкус, - оторвался от складочек Раст, глядя почерневшими глазами. – Медовый с ванилью, незабываемый.
- Дай свой язычок, - опалило губы дыхание Дарка. – Умираю без твоей сладости.
- Ты такая тугая, любимая, - довольное рычание Трэйка, врезающееся в шею и проходящее дрожью по позвонкам. – Мечтаю оказаться там весь.
Очередной взрыв. Непрекращающиеся волны, сотрясающие тело от губ, языков, пальцев. Оля потерялась в ласках, объятиях. Не понимала кто где. Везде руки, гладящие, тянущие, растягивающие. Тройное удовольствие, тройная сила оргазма, тройная доза страсти.
Раннее утро, проникающее в открытое окно первыми лучами солнца, выхватило последнюю судорогу Олиного тела, блестящего от пота и излитой спермы, жадные руки, растирающие по коже густое семя, голодные взгляды, восхищённо следящие за эмоциями любимой, и незатихающий шёпот:
- Моя… Наша… Миратель… Навсегда…
Потом, раздирающее душу прощание, тесное до боли в рёбрах, жаркое до ожогов в душе. Пока никто не видит, пока никто не слышит. Оля душила слёзы, натянуто улыбаясь. Только не сейчас, пока у них осталось несколько минут наедине, несколько мгновений вместе. Последний поцелуй, разделённый на троих, последние касания, умноженные на три. Больше нельзя…
- Мы прилетим, дождись, - шептал Раст, провожая любимую женщину на звездолёт. Он хотел её обнять, зарыться в распущенные волосы, всасать стоны от поцелуя, но слишком много народу вокруг. Он не имеет право трогать её. На Ганзалеоне он не имеет право назвать её женой.
- Дождусь, - потерянный взгляд, полный раздрай с собой. Где та уверенная женщина, прибывшая на Ганзалеон? Сейчас, здесь несчастная девочка, страдающая от расставания.
- Мы постараемся всё сделать быстро, - голос Дарка ломался от кома в горле, не свойственного воину Ганзалеона. Но слишком больно в груди, слишком рвёт.
- Я люблю тебя, Оля, - Трэйк слегка коснулся руки, не желая отказывать себе хотя бы в этом. Неизвестно, когда он почувствует бархатное тепло её кожи. Такая малость, но она выворачивала наизнанку.