Транспорт подлетел, завис на пару минут, развернулся и ушёл в небо, оставив вместо себя нагло улыбающегося Раталла, держащего в руках объёмный рюкзак, рассчитанный не на один день.

- Капитан Дор. Курсанты, - приветственно кивнул. – Меня отправили на помощь для усложнения вашего обучения. И откапайте в конце концов свои задницы, торчащие кочками по всей поверхности площадки.  Завтра пройдём курс маскировки, и поучимся делаться невидимыми для врага. А теперь ужинать и спать! Подъём в шесть утра!

    Сказать, что я в шоке, не сказать ничего. Сбежала! Подумала! Теперь я в глухой ловушке, так как деться отсюда некуда. Транспорт прибудет через шесть дней, а на преодоление пустыни пешком уйдёт пара недель и пять вёдер воды.

- Отомри, и сделай умное лицо, - выплюнул Раталл, подойдя ко мне. – Я здесь не по своей воле. Приказ Стамура. Так что попытайся меня не выводить из себя, иначе на Ганзалеоне станет на одну женщину меньше.

    Не найдясь, что сказать, развернулась и пошла в свою палатку, сжимая кулаки и сглатывая слёзы обиды. Оставив корабль, я стала слишком ранимой, мягкотелой и неуравновешенной. Это беспокоило, пугало и мешало восстановить самоконтроль, жёсткость и уверенность в себе.

    Скинув форму, залезла под одеяло, немного поплакала, уставившись в тканевый потолок и незаметно уснула, чтобы провалится в сон, наполненный страстными касаниями, жаркими поцелуями и бредовым шёпотом, проклинающим меня, богов и весь Ганзалеон. Мне было всё равно на этот бред. Я плавилась от горячих рук, скользящих по моему телу, умелых пальцев, играющих на моей плоти, оттягивающих и покручивающих клитор, заскакивающих, как бы случайно в истекающую соками щель, от родных и таких любимых губ, впивающихся в соски, втягивающих всю ареолу и кусающих, вызывая громкие стоны. Меня трясло от желания кончить, от сильного возбуждения, поражающего нервные окончания и мозг. Настолько явные ощущения, что я поддала бёдрами вперёд, насаживаясь на пальцы, ускоряя движения и срываясь на пике удовольствия в крик, словленный губами, накрывшими мои.

    Почувствовала горьковатый вкус сатаяла на языке, и сон перестал казаться сном. Открыла глаза и встретилась с помутневшим от страсти и алкоголя взглядом. Раталл навис надо мной, прижав к земле, и раздвигал коленями ноги, устраиваясь между ними. Где-то с краю проскочила мысль остановить его, но в момент касания его члена плоти, благополучно исчезла, давая в полной мере насладиться медленным проникновением в меня. Мой стон, его рык, мутный взгляд, голодный поцелуй, и плавные движения, цепляющие душу, выворачивающие наизнанку. Закидываю ему на бёдра ноги, стараясь поглотить как можно глубже ствол, таранящий забывшую ласки плоть, ускоряющий удары, затапливающий меня волнами удовольствия, срывающий грудной стон в момент оглушающего оргазма.

- Сука… Какая же ты сука… - слышу шипение, сопровождающее выброс семени в меня, и кусающий губы поцелуй, оставляющий кровавые трещинки и металлический привкус на языке.

    Я абсолютно деморализована. Сил не остаётся даже на слова. Лежу и молча смотрю, как этот ублюдок натягивает штаны, застёгивает ремень и не глядя на меня, покидает мою палатку, оставив меня с чувством использованной и брошенной товарки, работающей в доме терпимости, и разодранным сердцем, болезненно кровоточащим. Переворачиваюсь на бок, подтягиваю к груди колени и заворачиваю себя в бронь ненависти.

- Никогда! Больше никогда! – шиплю, сжимая кулаками одеяло. – Больше никогда не позволю до себя дотронуться!