Я кричала, горела, извивалась, взрывалась всю ночь. Не помню, как провалилась в сон. Проснулась с ломотой в теле, одна в комнате отдыха на терминале. Мой капитан сбежал, не оставив ничего от себя, кроме боли, разрывающей сердце и потерянности, пропитывающей чернотой душу.

6. Глава 5

Александр

Чёрт! Зачем я полетел на эту планету?! Она всегда была для меня закрыта, я жёстко отказывался от любого предложения в сторону Ганзалеона. Этот груз пришлось взять в ответ на угрозы закрыть доступ в космос для моего корабля. За пятнадцать лет я сросся с темнотой вселенной, не представлял лишения смысла жизни. Планета вскрыла детские нарыва, напомнила, как я лишился семьи.

Мне было шесть, когда сестёр вывели из дома, а мама рвала волосы на голове и выла. Неделю просидел у окна, ожидая, что сёстры вернутся, слушая мамины всхлипы и проклятия отца. Потом мама затихла. С того дня я не услышал от неё ни одного звука. Отец ударился в алкоголь, перестал возвращаться домой, а мать медленно угасала, молча, в тишине. Два года я наблюдал за прозрачным телом, передвигающимся по дому на автомате, два года я слушал пьяные крики отца, призывающие мать проснуться. Она не спала. Она умирала. Ложась спать, надеялась не проснуться, и не проснулась однажды, оставив меня в тишине.

В тот день я просидел тихо на кухне, дожидаясь, когда она встанет и приготовит завтрак. К обеду зашёл к ней в спальню, увидев остывшее тело. Она улыбалась. Спустя два года, она улыбалась. Её улыбка на восковом лице до сих пор стояла перед глазами. Отец протрезвел и вернулся на полгода. Вернулся не ко мне, вернулся к оплакиванию мамы. Он перестал пить, перестал работать, перестал жить. Неделями сидел в тёмной спальне и проклинал Ганзалеон. Через полгода он повесился в спальне, где провёл самые счастливые годы в своей жизни, пока она не разбилась.

Меня забрала старшая сестра. Спасибо ей, конечно, что не отправила в детский дом, но муж у неё был полное дерьмо. Шесть лет он изводил сестру за пригретого ублюдка, жрущего его хлеб. Шесть лет я терпел удары исподтишка и слёзы сестры. В четырнадцать поступил в звёздную академию и с радостью покинул ненавистный дом.

В академии пришлось отвоёвывать свою свободу силой, злостью и кулаками. Синяки не сходили с лица, а костяшки рук не успевали заживать. Но я вырвался из этой клоаки, стал лучшим на курсе и в двадцать три управлял кораблём. Лучшие годы моей жизни. Я молод, красив, покоряю просторы вселенной и женщин своей и чужих планет. Уже и не помню, сколько баб перетрахал, пытаясь забыть искорёженное детство и восковую улыбку матери. Все мысли вертелись только на конце члена, удовлетворяя похоть. Единственная цель, к которой я шёл много лет, сбылась в тридцать лет. Собственный корабль и возможность выбирать груз и направление самостоятельно.

И вот к чему привела меня возможность выбора. Я лежу, смотрю на рыжую копну волос, рассыпанных по подушке и тонкой, белой спине с россыпью бледных веснушек на плечах. Зачем она ворвалась в мою жизнь? Зачем я её поцеловал? Таларри. Она порвала мою душу на части, наполнила собой и снова порвала. Не стал бриться, боясь смыть её сладкий запах, пытался вспомнить слёзы сестёр и матери, чтобы возненавидеть, но закрывал глаза и видел взгляд цвета стали в обрамлении тёмного кольца, чувствовал запах, оставленный на щетине её губами, искал в себе силы улететь и больше не возвращаться.

Всё бы закончилось на этих видениях, но она появилась на пороге спальни. Глупая девчонка. Наивная и глупая. Хотел её запугать, отвадить, наговорил грубости. Но она стояла, не шевелилась, молчала, распыляя мой гнев. Не выдержал, сорвался, решил наказать. От гнева очнулся, прорвав девственную плеву. Боялся пошевелиться, проклиная себя и эту планету. Тепло плоти сводило с ума. Какая она узкая и горячая. Каждой веной на члене чувствовал её пульсацию и сдался. Не мог насытиться поцелуями, как путник в пустыни, добравшийся до воды. От свечения исходило радостное тепло, обволакивая безграничной нежностью. Таких ощущений не испытывал никогда, такой оргазм убивал своей силой, смещая центр мировоззрения. Таларри вывернула меня наизнанку, заклеймила, поработила.