***

В это утро солнечные лучи особенно дерзко проникали сквозь щели задёрнутых занавесок, настойчиво скакали по стенам и требовали скорейшего пробуждения от морока сладостной ночи. Просыпаться желания не было, как и покидать постель со смятыми простынями, пропитанными запахом нашей любви.

Мари поморщилась, когда самый наглый пучок света пощекотал переносицу и скользнул по шее вниз, остановившись на яркой горошине соска. Безумно красивая, с мерцающей белизной кожей, с подпухшими после поцелуев губами, с растрёпанными волосами после страсти, заснувшая всего пару часов назад.

Перед глазами до сих пор стояла сцена Мари на коленях, с намотанными чёрными прядями на кулак Тора, послушно принимающая его член глубоко в горло и подставляющая попу под мощные толчки Мака, грубо впивающегося пальцами в нежные бёдра. Я сидел на краю кровати, с жадностью наблюдал за ними и надрачивал ствол, крепко сжав в кулак и с дрожащим удовольствием надавливая излишне сильно на креско. Сладко, вкусно, до одурения приторно, с вкраплениями острой перчинки.

Решил проявить эгоизм, разбудить малышку языком и повторить ночное приключение, раздвинул ножки, поднялся повыше, коснулся губами живота, провёл влажным поцелуем вокруг пупочной впадины и услышал слабый перестук зародившейся жизни.

- Зан, ну дай ещё поспать, - вяло отозвалась сакиа на мои обезумевшие поцелуи, покрывающие живот и бёдра.

- Никакого сна, Мари, - сверкнул в неё счастливым взглядом. – Завтрак в постель, ванная с расслабляющими маслами, небольшая прогулка в саду и много-много ласки. Малышу нужны силы, - ещё раз с удовольствием прошёлся губами по животику, пока до братьев не дошли мои слова и меня не отогнали от любимой.

На протяжении трёх недель мы купались в счастье, захлёбывались им, вдыхали полной грудью и думали, что сильнее и объёмнее оно уже быть не может. Оказалось, что может. Сейчас оно вылезало из всех щелей, распирало грудь, подпрыгивало к горлу и ощущалось полнее. Разве можно было мечтать о большем, получив самую лучшую женщину во вселенной?

Мак с Тором, рыча и отталкивая друг друга, боролись за право завладеть ценным местечком, хранящим наше будущее, наше продолжение рода, а я отправился на кухню за особенным в это утро завтраком. Свежие булочки, посыпанные крупными кристаллами голубого сахара, молочная каша, пришедшая в Ганзалеон с землянками, почищенные и порезанные фрукты, политые мёдом, запечённое мясо, тающее во рту. Расставил всё на большой поднос, украсив его веточками тамилы, прихватил кувшин с холодным соком и пошёл наверх, пока мою малышку не замучили два придурка.

Мари ела с удовольствием, послушно принимая аппетитные кусочки из наших рук, довольно улыбалась и с любовью смотрела на нас. Меня разрывало от безграничной нежности и нестерпимого желания, спровоцированного изменившимся запахом жены, ставшим ещё вкуснее и заманчивее. Ощущал себя медведем в окружении ульев, полных наисладчайшим мёдом, но из-за жужжащих пчёл не мог запустить лапу в лакомство. Сначала завтрак, ванная, прогулка, а затем уже лакомство.

И вот, когда жужжание утихло, а лакомство было уже в руках, и оставалось только донести его до спальни, на газон перед входом приземлилось несколько аэромобилей. Родители с одной и другой стороны, Алина с мужьями, род Гартал с Вероникой, основной поставщицей небылиц и хитрых ругательств с Земли. Как почувствовали, что у нас намечается прибавление.

- Мальчики, Марика, - прогромыхал папа Раст, прижимая к себе маму. – Не помешали?

- Нет, конечно, - выкрикнул, а под нос пробурча: - Ещё как.