Вике хотелось если не любви, то хотя бы немного романтики, уважения… Но раздеться перед посторонними мужиками, пусть даже и «арендованными у природы временно», – это бред! Она чувствовала себя мышью, которую поместили в клетку и поставили на бортик террариума. От ее высокопарных размышлений на тему нравственности решетка клетки не канет в Лету, а змеи не издохнут от стыда.

Когда девушки спустились к бассейну, оказалось, что для них уже готовы коктейли, а кавалеры наслаждаются летним солнышком в полуголом виде. Гладко-рельефный Юра в длинных семейных трусах цвета морской волны развалился в пестром кресле. Рядом, словно обожравшийся кот, жмурился Яша, густо покрытый черной шерстью, а от этого похожий на огромную обезьяну. Вика испуганно отвела глаза и начала сосредоточенно считать солнечных зайчиков, прыгающих по голубой поверхности воды.

– Девочки, вы так изумительно дополняете друг друга. – Юра легко вскочил и подал им коктейли.

Марина непринужденно села на освободившееся место и кокетливо протянула:

– Вот как? Меня надо дополнять? Вот это новость!

Вика судорожно впилась в соломинку и присосалась, торопливо сглатывая горчившую жидкость. Яша вяло разглядывал ее и молчал, явно думая о чем-то своем.

– Мариночка, вы само совершенство, – заходился Юрий, нервно подхихикивая, но тем не менее держа себя в рамках приличия.

Его токование прервал громкий, почти водопроводный всхлип. Разволновавшаяся Вика неожиданно допила коктейль, последняя капля которого с утробным стоном взлетела по трубочке, заставив всех присутствующих вспомнить об обделенной вниманием толстушке.

– Яша, что ты разлегся? – качнул головой Юрий. – Поухаживай за девушкой!

Судя по диалогам, периодически возникавшим между мужчинами, главным в этом тандеме был Юра, что Маринка с удовлетворением и констатировала.

– Как я за ней поухаживаю, если ты там крутишься. На пятки тебе наступать? – зевнул Яша.

Викина роль теперь тоже была ясна. Она даже не расценивалась как массовка. Ее просто здесь не было.

Маринка с Юрой пропали из поля зрения, оставив Вику наедине с некультурным Яшей, не желавшим напрягаться на выдавливание из себя комплиментов. Он доел остатки фруктов из бокала и заметил:

– Я вижу, ты от меня тоже не в восторге. – Проницательность Яши вильнула не в ту сторону, но обиженная словом «тоже» Вика спорить не стала.

Она тихо сидела в кресле и ждала Маринку. Яша заснул, раскорячив кривые волосатые ноги, и периодически всхрапывал. Коктейль почему-то на нее не подействовал, спать было страшно. Организм застыл в состоянии сжатой пружины, ожидающей момента, чтобы выстрелить кому-нибудь в лоб.

Примерно через час Яша неожиданно резко встал, покрутил шеей, разминая затекшие мышцы, потом еще раз задумчиво посмотрел на Вику и примирительно сказал:

– Пойдем, что ли.

Она задохнулась от возмущения, воздух отяжелел и комком застрял в сжавшемся от обиды горле. Из глаз непроизвольно брызнули злые слезы.

– О, вот этого нам не надо, – поморщился Яша. – Мы девочек не обижаем. Хочешь домой – пожалуйста. Не надо мне тут сырость разводить.

Вика шмыгнула носом и прошептала:

– Хочу домой.

Она готова была бежать домой пешком через лес, только бы скрыться от этого очередного позора.

– Вот подфартило, – с непередаваемой интонацией пожаловался сам себе Яша, после чего надел белые шорты с оранжевыми сердечками и, сунув волосатые ноги в шлепанцы, больше похожие на лыжи, куда-то пошел. Через минуту до Вики донесся его удивленный голос:

– Мадам, вы ждете второго приглашения?

Она заторможенно прошла через какую-то комнату на вопль: Яшина голова уже торчала из машины, а темно-зеленые ворота медленно разъезжались.