За левым ухом, под кожей, противно заныло. Парень скривился, осторожно коснулся головы, а когда посмотрел на руку, обнаружил на кончиках пальцев россыпь мелких черных точек:

– Тьма! Как же не вовремя!

Перед глазами запрыгали метелики, и эльф согнулся, хватая ртом воздух. «…грейда начнется через пять… четыре…» Каждое слово, произнесенное мелодичным женским голосом, отзывалось в голове новыми ударами боли. Эльф мог бы услышать начало фразы и подготовиться к нежданному приступу, но, занимаясь размещением «гостей», настолько увлекся делом, что пропустил все. А потому… Горло перехватило от спазма, кожу пекло так, словно попал в костер, а каждую косточку будто бы на самом деле ломало и крутило. Хотелось кричать в полный голос.

А может, он и кричал, кто знает…

…Зрение возвращалось постепенно. Сперва проступили мутные, трудно различимые пятна, потом они медленно начали обретать цвет, и лишь после этого эльф разобрал, что над ним склонилась встревоженная Летисия.

Юноша медленно повел взглядом: как оказалось, он лежал на одном из лежаков внутри «одомашненного» дриадой дерева. В щеку впивались какие-то мелкие щепки, кожа на запястьях дико чесалась, а дриада встревоженно открывала рот, но при этом почему-то не произносила ни звука. Элиаш потряс головой и неожиданно включился звук. «… роцесс апгрейда успешно завершен. Благодарим, что воспользовались услугами…».

– …что ты молчишь?! – Летисия влегкую заглушила навязчивый женский голос. – Ты меня хоть слышишь?! Как ты?!

– Слышу, – сдавленно выдохнул эльф, пытаясь сесть.

В плечи ему тут же уперлись две тонкие ручки:

– Лежи, не вставай! Ты вообще с ума сошел, что ли?

Юноша мотнул головой и с трудом выдохнул:

– Все… Все в порядке… Сейчас пройдет.

– Что пройдет? Что с тобой вообще произошло? Сейчас что-нибудь болит?!

Элиаш попытался выдавить улыбку:

– Немного, – парень снова попытался встать, но опять все попытки были пресечены:

– Лежи, не вставай.

– Ты не понимаешь, – слабо пробормотал он. – Мне, наоборот, надо встать. Так организм быстрее привыкнет.

– Привыкнет к чему?

Объяснять было долго, и эльф попытался перевести разговор на другую тему:

– А где Ноа? И эта… Эмили?

– Снаружи, – махнула рукою девушка. – Эмили плачет, а Ноа ее успокаивает.

– Я надеюсь, они опять под землю не полезут – так не хотели выходить…

– Знаешь, – чуть раздраженно буркнула дриада, – мне как-то все равно, что с ними будет. Пусть хоть полностью линяют и уходят жить к трау. Мне сейчас важнее, что с тобой. И не волнуйся, дерево еще долго продержится одомашненным, я… дома тренировалась. Лучше расскажи, что с тобой произошло.

Элиаш сильно сомневался, насколько это соответствовало действительности, но спорить он не стал.

Эльф повернулся на бок, а потом, не обращая внимания на возмущение Летти, медленно сел. Слабо улыбнулся:

– Так, действительно, быстрее все пройдет.

– Да что пройдет-то?!

Вместо ответа путешественник сунул ей под нос левую руку:

– Видишь? – Теперь на ней, как и на правой, проявилась вязь татуировки-трайбла. Пока еще бледной, но с каждым мигом она становилась все темнее и все заметнее.

Подобные превращения Летисия видела только один раз, у Матея, а потому быстро сложила два и два.

– Кынсы?! – перепуганно выдохнула она. – Это все из-за того, что ты тогда к ним… у них…

– Да при чем здесь кынсы!

Но Летти уже «поняла», что происходит, и медленно отодвигалась от эльфа, судорожно нащупывая что-нибудь потяжелее.

Надо было срочно успокоить девушку. Элиашу совершенно не улыбалось получить по макушке какой-нибудь дровенякой прежде всего потому, что дровеняка может оказаться не до конца прирученной, а уже потом – потому что тяжелой… Пусть даже через некоторое время дриада все поймет, осознает и раскается. И даже если она после всего этого извинится.