Они сразу потянулись друг к другу, и Варя ощущала такую легкость, такой всплеск сексуальной энергии, такую гармонию своего тела с горячим, нежным, большим и мускулистым мужским телом, что по рукам, губам, бедрам неслись мурашки, кожа горела, а в голове пульсировала мысль: «Как хорошо… Боже мой, как хорошо!»

Теоретически Варя очень любила секс. Но при этом она тайно любила женские романы, в которых все заканчивается сексом на пятнадцать страниц и нигде нет предупреждений, что в реальной жизни у любовника может вскочить прыщ на спине, он может не почистить зубы на ночь, а на его «мужском достоинстве» может образоваться раздражение от твоей неудачной эпиляции линии бикини.

Конечно, Варя смирилась с тем, что зимой иногда невозможно заниматься любовью без носков, что приходится вступать в переговоры: «Сейчас, дочитаю до конца главы» – «Ну, ладно, я пока белье постираю», но в душе она осталась пятнадцатилетней девицей, которая уверена, что любовь – это фейерверк, импровизация, романтика… Она каждый раз напрягалась, когда очередной мужчина говорил: «Ты не могла бы подвинуться, а то мне неудобно» или: «Подожди, мне надо в туалет»… Варя считала, что глупо обращать внимание на такие естественные вещи, но все же каждый раз приходила в уныние.

Но с Богданом она не чувствовала, что это – секс. Варя ощущала близость, пронзительную, глубокую… Она жадно прижималась к нему, гладила его бедра, кусала губы – то яростно, то, одумавшись, нежно, гладила его затылок, который отчего-то сводил ее с ума, целовала в ключицу, впивалась в шею и так отзывалась на его ласки, что соседи могли бы подумать, что в ее бунгало совершают ритуальное убийство… Вдыхала запах его кожи – запах солнца, соленой воды, пота, духов… Она, уткнувшись носом в его плечо, дышала им, пока он не находил ее губы своими – крепкими, горячими и сухими. Ей казалось – если прямо сейчас все это не закончится, она не выдержит, но в то же время не могла представить, что у всего того, что происходит, должна быть развязка, что есть финал. Но когда он немного затих, она готова была его задушить:

– Давай… – простонала она. – Сейчас…

И тут же почувствовала, как мир теряет границы, – не существовало ни кровати, ни бунгало, ни Таиланда, ни планеты Земля, – они парили в невесомости, их несло в сторону каких-то новых галактик, где нет ни конца, ни начала. Варя вцепилась в Богдана и не отпускала, несмотря на то что все закончилось, и уже страшно хотелось пить, и даже курить, и вытереться простыней. Она лежала с закрытыми глазами, в которых мелькали вспышки, и ощущала, что время остановилось.

Варя почувствовала – он на нее смотрит. Открыла глаза и совсем близко увидела его – такого понятного, с капельками пота на смуглой, гладкой коже, с яркими, словно нарисованными губами, с карими глубокими глазами, которые смотрели на нее удивленно и томно.

– Ой, дева-ачки, – произнес он мечтательно, – я, кажется, влюбилась…

– Смотри, аккуратней… – строго ответила Варя. – Я совершенно бессердечна.

– Ах, какое это имеет значение, – отмахнулся он. – Делай со мной что хочешь. Я лишен силы воли и трезвого разума.

Варя хихикнула, а он предложил:

– Пойдем, искупаемся?

– Пойдем… – согласилась Варя.

Не одеваясь, они вышли на улицу, с радостью приняли на грудь теплый ночной ветерок, бросились в воду, а потом еще долго качались на двухместном матрасе, пили ром и наслаждались друг другом до полного бессилия.

– Девочки, – коричневая от загара Варя закатила глаза, вдохнула и выдержала паузу, – это был самый настоящий секс-марафон! Мы два дня не выходили из бунгало!