– Дядька, стой! – заорала Йоля. – Вертай назад, ты чего?

Мажуга не отвечал, гнал сендер. Осмелевшая Йоля высунула голову – преследователи тормозили, сворачивали с дороги, объезжая мотоциклетку; оттуда по ним стреляли. Сендеры бандитов рванули в стороны, выписывая дугу. Мажуга втопил педаль, прибавляя скорости, теперь он неплохо оторвался от погони. Бандиты, не пытаясь схватиться с карателями, снова устремились к дороге – за машиной Ржавого. Но теперь он гнал, не позволяя приблизиться. Йоля вцепилась обеими руками в какие-то железки, ее трясло, перед глазами все мелькало и вертелось… Потом Мажуга что-то крикнул, но она не разобрала за грохотом, а дальше скорость стала падать. Йоля увидела далеко впереди громоздкие силуэты боевых самоходов карателей.

– Всё, ушли! – проорал Игнаш. – Порядок!

– Какой порядок, у меня кишки едва через горло не выскочили… – едва выдавила из себя Йоля, язык с трудом ворочался во рту.

Мажуга остановил сендер. Окутанная клубами пыли колонна тоже встала. Сзади подкатила мотоциклетка. Йоля подтянулась на сиденье, а то прямо едва на пол не сползла. Теперь она села ровней и снова огляделась. От колонны спешили несколько человек в желтых жилетках, первым бежал Курчан.

– Что случилось?! Почему назад едешь?! – выкрикнул он.

С другой стороны примчался стрелок с мотоциклетки. Этот сразу принялся орать и тыкать пальцем в Мажугу:

– Сбежал! Мы в бой вступили, а он сбежал! К некрозу такого попутчика! На кой он сдался! Сбежал, пока мы с бандитами схватились! Слышь, ты, селюк, об тебе говорю!

Мажуга неторопливо выбрался из сендера, оглядел харьковчанина.

– Чё зыркаешь?

– Так ты в бой вступил? – уточнил Ржавый.

– Ну!

– И бандиты на тебя насели со всех сторон? Или, может, им на тебя плевать было и они за мной погнались? И палили в меня? Пока я от тебя их уводил? – Мажуга обернулся к Курчану: – Слышь, командир, это по мою душу приходили. Не знаю, почему, а только на твоих стрелков им было плевать, они мотоциклетку объехали стороной и за мной гнались, покуда не увидали колонну.

Курчан глянул на мотоциклетчика.

– Ну ваще-то… – протянул тот. – Ваще-то… как-то так примерно…

– Ладно, – буркнул Мажуга. – Тронулись дальше, что ли? А ты, парень, в другой раз думай, прежде чем пасть открывать.

Каратель с мотоциклетки проглотил отповедь молча, почесал в затылке и побрел к своей машине. Мажуга плюхнулся на сиденье и бросил Йоле:

– Капюшон поправь, не отсвечивай. Видала, как стрелок на тебя пялился? Не надо этого.

– Подумаешь, пялился… И чего им всем от меня надо?

– Известно, чего, – вздохнул Мажуга.

Больше бандиты не появлялись, Мажуга остановил сендер только раз – на заправке. Залил горючего и погнал дальше. Колонна следовала за ним. Когда дело шло к вечеру, он объявил:

– Скоро подъедем до места. Пока я с Самохой сговариваться буду, сиди, не вылазь. Из сендера не выходи, ни с кем не заговаривай.

Йоля пожала плечами. Больно надо ей с кем-то разговаривать. Или не так – больно надо ей Мажугу слушаться? Как будет правильней? Так ничего и не надумала.

Ржавый остановил сендер у обочины. Вскоре подкатила мотоциклетка.

– Чё стоим?! – крикнул водитель.

Стрелок вылез из своего железного ведерка, будто хотел размяться, а сам подошел к сендеру и, хотя отвернулся вроде как в сторону, то и дело заглядывал в кабину. Йоля, когда он в очередной раз уставился, скорчила ему рожу и натянула капюшон поглубже.

Мажуга тяжко вздохнул и ответил водителю мотоциклетки:

– Мы уже почти на месте, дождусь Самоху, переговорю с ним. А вы, чем тут торчать, поезжайте по дороге чуть вперед. Только далеко не суйтесь, шагов на двести.