Пассажиров прибавилось. За моей спиной уселся томного вида гражданин так называемой «кавказской национальности». В руках у него была внушительных размеров оплетенная бутыль с самодельной пробкой. И вообще он походил на грузина, только-только спустившегося с гор. Почти так впоследствии и оказалось.

Появились четверо девиц весьма скромного поведения. Они чинно расселись и тут же достали институтские учебники немецкого языка. «Студентки», – решили мы с Сашкой. Через проход села невысокая девушка с очень милым лицом, в джинсах и легкой курточке. Она вежливо улыбнулась нам. Загайнов, дамский угодник, тут же шепнул мне, что путешествие может пройти не без приятности. Потом в автобус загрузились несколько семей с детьми разного возраста. В общем, компания подбиралась весьма разнородная. Она практически ничем не отличалась о той, которая собирается на обычном междугороднем рейсе. Ну что же, видимо, автобусное сообщение с западными странами стало делом распространенным и обычным.

На всякий случай мы незаметно огляделись и пришли к выводу, что отъезд наш проходит незамеченным и за нами никто не следит.

Автобус наконец отправился в свой долгий путь, и мы открыли по первой бутылке пива.

– Ну, теперь давай подробности, – велел я Сашке.

Он полез в кейс и достал небольшую цветную фотографию.

– Вот это и есть наш клиент.

На снимке был изображен парень двадцати с лишним лет, коротко стриженный, с вполне обычным, не запоминающимся с первого взгляда лицом. Нос немного картошкой, пухловатые щеки, козлиная щетина на подбородке. Такие на улицах большого города встречаются через два на третьего. Вот только глаза у него…

Глаза Андрея Картышева смотрели на мир мрачно и вызывающе, словно все вокруг ему задолжали, но долг отдавать не спешат. Он об этом знает и намерен отнять свое любыми способами и средствами, в выборе которых стесняться не собирается. Жутковатые глаза, и если бы они принадлежали не молодому парнишке, а взрослому мужику, я был бы с таким человеком очень и очень осторожен в обращении, ожидая от него любой гадости.

– Обратил внимание на взгляд? – спросил Сашка. – Вот-вот. А папа у него вполне приличный дядька, хоть и генерал.

– А кто мама?

– Мамы нет, три года назад погибла в автокатастрофе. Официальная версия – была пьяная, вот и не справилась с управлением. Но там тоже какая-то мрачная история… Картышева после этого перевели в Москву. А чадушко осталось с любимой бабулей. Я не стал копию досье брать с собой, на месте просмотрел.

– Там есть что-нибудь этакое? – я пощелкал пальцами.

– Абсолютно никакого компромата, – поняв мой жест, сказал Сашка. – Малец чист и благонравен. Студент-отличник, любимец товарищей и девиц, член студенческих научных обществ и все такое прочее.

– Так в чем же дело, куда он мог деться и зачем вообще отправился в эту авантюрную поездку?

– Есть мнение, что исчезновение все-таки связано с работой его папеньки. Там жутко секретные дела, такие, что даже нам знать не положено. Но вот сына те службы, которые обязаны все знать, почему-то прохлопали. Представляю, как там звездочки с погон посыпались.

– Да уж, без этого не обошлось… И все же, Саш, не дают мне покоя его глаза. Я физиономист неплохой, и морда лица у юноши вполне благообразная, но с такими глазами прямая дорога в серийные убийцы.

– Значит, хреновый ты физиономист, – заявил Сашка, и в голосе его послышалось превосходство. – Встречал я серийных убийц, большинство из них на вид ничего особенного собой не представляют. Как говаривал гражданин Паниковский – жалкие, ничтожные личности. Дьявол у них глубоко скрывается, так, что и не разглядишь на первых порах. Впрочем, не могу не согласиться – глаза милого отличника Андрюши наводят на определенные мысли. Есть у меня по этому поводу кое-какие соображения, но пока говорить не буду. Суеверным стал в последнее время. Стоит о чем-нибудь раньше времени сказать – все, считай, пропало дело, ничего не выгорит. Так что поделюсь, когда время придет. А пока – держи.