Он сейчас был близок к тому, чтобы убить её только за то, что в его сердце словно крутят ножи, так ему больно смотреть на её муки. Он ничего не понимает! Что с ним происходит, откуда у этой твари такое влияние на него? Только потому, что она в теле Талейты?

— Не дрожи, я не причиню тебе зла, – видя, что девушка не может прийти в себя, начал уговаривать он, но она его не слышала.

Её трясло, и она лежала, явно боясь пошевелиться. Владислав пообещал, что за каждую попытку сопротивления он будет тушить об неё сигареты. После того, как он душил её, сомневаться в его угрозах не приходилось.

Имрус поднялся, а та, кого он только что любил, осталась лежать. Раздетая, беззащитная и с безумным взглядом. Ещё недавно она смеялась, минуту назад закрывала глаза от удовольствия, выгибаясь ему навстречу, а теперь…

Он накрыл её одеялом и постарался влить воды в рот. Она захлёбывалась, но пила. До него не сразу дошло, что она боится отказаться от воды.

Он со злостью выкинул бокал и с рёвом безумца выскочил в другую комнату. Имрус готов был собственноручно вырвать себе сердце за то, что совершил. Он не ожидал, что так сильно напугает существо, не думал, что ему самому будет больно видеть её состояние–и в то же время он боялся думать, что случилось с настоящей Талейтой. Где она? Жива ли? Угрожают ей или она ранена?

Он вернулся через час и осторожно заглянул в свою спальню. Девушка продолжала лежать там же, натянув одеяло до подбородка, но уже следила взглядом за его появлением. Он обошёл её, стараясь не приближаться и сел в дальнее кресло. Они смотрели друг на друга и молчали. Её взгляд был настороженным и испуганным, его – задумчивым.

— Кто ты? – коротко спросил он, а она неожиданно всхлипнула, всё так же стараясь не шевелиться.

Имрус поморщился. Ему давно не было дела до женских слёз, но перед ним Талейта, и ему больно… Или не Талейта, но её состояние все равно выворачивает его душу. А она вновь испугалась, только уже того, что увидела, как он раздражён. Пытается взять себя в руки и хотя не может пока справиться со всхлипами, уже готова к диалогу.

— Я говорила, что я Злата, – голос у неё срывается, но он догадывается, что она произносит.

— Что ты за существо? – ему страшно услышать ответ, но не спросить он не может. Из-за собственных эмоций его голос звучит угрожающе и зло. Её снова начинает трясти.

— Я человек, – хрипит она.

— Мёртвая душа? – он наклонился к ней, чтобы понять, не врёт ли она, но её взгляд, слёзы, убивают его, и ему хочется вытереть влажные дорожки. Он приподнимает руку и, опомнившись, сжимает её в кулак.

— Нет! – вцепившись в одеяло, восклицает она, следя за кулаком. – Меня вытянуло к вам из другого мира.

— Где моя жена? – он больше не пытается приблизиться к ней и, сердясь на себя, угрюмо смотрит на дрожащую девушку.

— Она попала на моё место в мой мир, – её взгляд прожигает его. Вместо нежности и любви там страх, боль, безнадёжность.

Он не может отступить, не имеет права, и угрожающе наклоняясь чуть вперёд, продолжает:

— Зачем ты здесь? Как ты всё это провернула?

Её беззащитность сводит его с ума, и он слишком сильно сжимает подлокотники кресла, ломая их.

— Я не… – Златины мысли путаются. Надо успеть всё объяснить, прежде чем он начнёт избивать её, но он даже не дал шанса ей оправдаться.

— Не ври! Думаешь, раз затащила меня в постель, так я всему поверю?

Девушка замолчала и смотрела на него, словно ожидая удара, и это приводило его в бешенство.

— Что же ты теперь изображаешь скромницу? В твоём мире все блудницы или только ты отличилась? Что там ожидает мою жену? – свирепел генерал, отдирая несчастный подлокотник и отбрасывая его в сторону. — Быть может, мне сдать тебя дознавателям? – жёг он словами, мстя ей за то, что сейчас чувствует.