– А со своей «жертвой» ты уже познакомился? – поинтересовался Гонзалес.

– Пока только обмениваемся взглядами. Она работает в бухгалтерии.

– И как она выглядит?

– Ну, скажем… так, что моя задача не кажется слишком уж неприятной.

– Сиськи?

– Две! – Додж рассмеялся, глядя на выражение лица бывшего напарника. – Каждая с большую чашку величиной. И ноги тоже хорошие.

Гонзалес продолжал смотреть на него со смесью зависти и восхищения на лице.

– И тебе еще платят за то, чтобы ты к ней поприставал?

Додж огляделся вокруг.

– Официально это не входит в мое задание, как ты понимаешь, – он постарался придать лицу серьезное выражение. – Ты же понимаешь, что полицейское управление Хьюстона не одобряет сотрудников, которые позволяют себе…

– Уж конечно, – перебил его Гонзалес, затем прошептал, наклонившись к Доджу через стол: – Мы ведь оба отлично знаем, что от тебя хотят именно этого. – Он отправил в рот сложенный втрое блинчик, обильно смазанный сиропом. – Так что жизнь у тебя просто волшебная, друг мой!

– Не забывай, что бойфренд у этой крошки – агрессивный рецидивист. Если верить тому, что я о нем слышал, он перережет мне горло за один только взгляд на ее сиськи. За одну только мысль о том, чтобы бросить взгляд в этом направлении.

– Совсем плохой парень, да?

– Хуже не придумаешь. Два вооруженных нападения. Одно дело об изнасиловании рассыпалось в суде на предварительном слушании. Так что в тот раз ему удалось отвертеться. Еще его подозревали в убийстве в тюремном душе. Но оружие так и не объявилось, а свидетели, если они и были, видимо, слишком боялись заявить. – Додж угрюмо кивнул. – Плохой парень. Очень плохой.

Гонзалес озабоченно нахмурился.

– Что ж, добудь информацию у его кошелки. Добудь его самого, получи медаль, стань детективом. Только не дай убить себя в процессе. Хорошо?

– Я буду стараться.

Додж не мог рассказать больше даже бывшему напарнику, которому доверял на сто процентов, ведь речь шла о работе под прикрытием. Гонзалес, разумеется, понимал это и, когда Додж спросил его о новом напарнике, не стал пренебрегать возможностью сменить тему.

– Мы неплохо с ним ладим. Но он, разумеется, не ты.

– Скучаешь по мне? – поддразнил его Додж.

– Нет. Черт побери, и не думаю! Когда я сказал, что он не ты, я имел в виду, что он лучше тебя. Вот Дорис из ночного магазина – та убивается! Теперь у нее не выпросишь бесплатных пончиков и мороженого.

Закончив завтрак, они заплатили по счету. Когда мужчины подошли к стоянке, Гонзалес остановился и с тоской посмотрел на шоссе, по которому ползли со скоростью пять миль в час бесконечные автомобили: наступил час пик. Затем он перевел взгляд на облака, скопившиеся над заливом. В общем, он смотрел на что угодно, только не на Доджа, который сразу почувствовал, что Гонзалес хочет что-то сказать, но не решается.

– Что там у тебя на уме, напарник? – поинтересовался он.

– Да, в общем, ничего… – Он посмотрел на Доджа, но снова отвел взгляд. – Я только… Послушай, это ведь не мое дело, правда? И тебе, возможно, уже все равно…

– Но?

Наконец Гонзалес посмотрел прямо на Доджа.

– Позавчера вечером нам с напарником опять пришлось выехать по звонку в Шейдидейл.

Он испытующе посмотрел на Доджа, пытаясь понять, помнит ли тот, с кем связано это название.

Конечно же, помнит. Прошло два месяца с тех пор, как они впервые пришли на помощь Кэролайн Кинг, но Доджу казалось, что это было вчера. Когда до Доджа дошел смысл сказанного, все его тело загудело от нарастающего гнева и ужаса.

– Он снова ударил ее?

– Нет. На этот раз дело яйца выеденного не стоило. Позвонила ее соседка. Сказала, что слышит громкие голоса, крики, брань. Пока мы доехали, Кэмптон вообще успел смотаться. Я поговорил с мисс Кинг. Она была очень смущена. Сожалела, что они побеспокоили соседку, но на этот раз Кэмптон ее пальцем не тронул.