Петя взял журнал, повертел его в руках и положил обратно на столик. Алена купила? Надо будет утром спросить, как ей интервью. Петю всегда интересовало мнение Алены. И это первый раз, когда он ослушался Кирилла и рассказал аудитории о том, что несвободен. Пусть без имен, без подробного рассказа о девушке, но все же…

За спиной послышались легкие шаги. Он обернулся:

– Ты еще не спишь?

– Да нет… я спала…

– Разбудил? Прости.

Алена стояла в тонкой трикотажной ночнушке с кружевными бретельками, густые светлые волосы укрывали плечи. Она почти ничем не напоминала ту девчонку в бейсболке, которая исходила когда-то весь центр Москвы с термокоробом за плечами, и была совсем не похожа на женщин с сегодняшней презентации.

Пете вдруг на миг показалось, что сейчас у него две жизни – та, которая прописана в плане Кирилла, и та, которая проходит здесь. Только эти жизни совершенно не пересекаются. Внезапная мысль его напугала, потому что невозможно одновременно вести две жизни. Или возможно? Или надо немного подождать, когда они сольются в одну? Наверное, что-то такое промелькнуло в его лице, потому как Алена спросила:

– Случилось что-нибудь?

– Нет, – покачал головой Петя, – просто устал. А у тебя?

– У меня? – переспросила Алена. Она так и не сделала шаг навстречу, стояла в дверях и не шевелилась. – Что у меня может случиться? Все как всегда.

Быть может, в другой раз он заметил бы некоторую напряженность в ее голосе, уловил бы недосказанность, но в тот момент Петя не чувствовал ничего, кроме усталости и желания лечь поскорее спать. Да еще текст не выучен для завтрашней съемки. И вообще, надо все-таки поговорить с Кириллом по поводу слишком активной «торговли лицом».

– Поздно уже, завтра не встанешь, – Петя подошел к Алене и легко коснулся губами ее щеки. – Я в душ и спать.

Она с ним так и не поговорила. Ждала, искала нужные слова, даже вышла в гостиную, но… не смогла. Петя был уставший, думающий о своем, и Алена не представляла, как вот так взять и сказать: «Знаешь, я жду ребенка». Она сама-то этот факт едва осознавала, он пока не укладывался в голове.

Заснула Алена под утро. В отличие от Пети, который провалился в сон почти моментально.

Что делать?

Что делать?

Вопрос стучал молоточком в голове.

Что делать?

А ответа не было.

Утром Алена впервые почувствовала легкую тошноту и отказалась от завтрака. Даже вышла из кухни, когда Петя с аппетитом уминал бутерброды. Оказалось, что вид колбасы может вызывать отвращение. Петя ничего не заметил – жевал бутерброд, запивая его кофе, и учил текст, держа перед собой листы. Алене показалось, что он даже не заметил ее появления.

У него съемки, у него роль.

У нее холодная вода в ванной, попытка справиться с тошнотой и вопрос: «Что делать?»

А еще ей двадцать восемь, и это первая беременность. Наверное, нужно обратиться к врачу. Алена положила ладонь на плоский живот. Ничего еще не заметно, но там внутри уже зреет жизнь.

И либо Алена остается с этой жизнью, но без Пети.

Либо с Петей, но без этой жизни.

Вот такое решение предстоит принять.

А если все же втроем? Почему она решила, что втроем не получится? Только потому, что он ходит на свои мероприятия один? Может, он ее стесняется и словами Кирилла только прикрывается?

Судя по фотографиям окружающих красоток, скорее всего… Тогда, где гарантия, что они вообще с Петей останутся вместе, с ребенком или без?

На глаза опять, как вчера вечером, навернулись слезы. Алена сердито смахнула их с лица. Вот напасть. Она никогда не плачет. Даже в самом начале, когда только перебралась в Москву и делила квартиру вместе с такими же девчонками, работала по десять-двенадцать часов в сутки и падала на кровать в своем углу. Даже тогда. Да, чувствовала себя одинокой и несчастной, но не плакала. А теперь чуть что – сразу слезы.