На девочке шелковая пижама в виде коротких шортиков и топа, а на лице тканевая маска. И это смешно, учитывая, что в ее возрасте никакие маски не нужны.

— Доброе утро, Полина, — лучезарно ей улыбаюсь. На что получаю угрюмый взгляд. Ясно, утро здесь у всех недоброе. Она проходит мимо, словно меня не существует, и открывает холодильник.

— Здесь был йогурт с малиной, где он? — с претензией спрашивает она.

Не надо никакого генетического теста, чтобы понять, что Полина дочь своего отца. Они вдвоем просто не умеют разговаривать доброжелательно.

— В голубой бутылочке?

— Да.

— Я его выкинула.

— Что ты сделала? — повышает на меня голос.

Я не против, что она зовет меня на «ты». Даже приветствую. Только я старше и не подружка ей, чтобы говорить со мной в таком тоне. В конце концов, Градов сам просил быть с ней построже.

— Я его выкинула, потому что истек срок годности, — сообщаю ей, прекращая улыбаться как дура.

— Ясно, — бурчит она. — Купи новый, — указывает мне.

Ну теперь понятно, почему отец зовет ее мегерой.

— «Купите», — поправляю ее строгим тоном. Я общаюсь с ней всего пару минут, но уже не понимаю, как можно подружиться с этим ребенком.

— Что? — недовольно сводит брови, снимая с себя маску и кидая ее в мусорное ведро.

— «Купите». Обращайся ко мне на «вы», — поясняю я.

И мы все дальше и дальше от дружбы. Похоже, плакала моя прибавка к зарплате.

— Ааа, — доходит до девочки. — Купи-те! — выделяет последний слог.

— Я приготовила тебе тост, — указываю на тарелку на стойке. — Ты что пьешь: кофе или чай? — пытаюсь снова говорить доброжелательно.

— Капучино, — указывает мне барыня и садится за стойку, осматривая тост.

Подставляю под кофемашину чашку, нажимая нужную кнопку.

— Тут что, авокадо? — слышу снова за спиной недовольное бурчание.

— Да, тут паста из авокадо и оливкового масла. Очень вкусно.

— Я терпеть не могу авокадо, как и яйца, — пренебрежительно отодвигает тарелку.

— Извини, не знала. Что ты любишь? Я сейчас приготовлю, — все-таки пытаюсь ей угодить.

— Я люблю йогурт, который ты… То есть «вы» выкинули.

А мне хочется демонстративно достать из помойки этот чертов йогурт и вручить ей. Но я сдерживаюсь какими-то чудом.

Кофемашина пищит о готовности напитка, ставлю перед девочкой чашку.

— Может, блинчики? Или оладушки? Сырники? — предлагаю ей. Ну хоть что-то этот ребенок ест?

— Нет, ничего не хочу, — крутит головой, задирая свой курносый носик. Берет из вазы печенье, отпивает кофе, утыкаясь в свой телефон.

Ну нет так нет, мне же легче. Девочка сама себе усложняет жизнь.

— Твой отец сказал, что ты покажешь мне дом и поможешь, — напоминаю ей.

— Что тут помогать? Убирайте, где грязно, — фыркает она, продолжая смотреть в свой телефон. — Ваша комната там, — указывается куда-то вправо. Благо, комната на первом этаже одна. — В мою комнату не заходите и ничего там не трогайте, пока я не разрешу.

И все, дальше тишина.

Ясно. Хочется вылить кофе, который она пьет, ей на голову. Но я сдерживаюсь.

5. Образы героев.

Образы наших героев.

Анастасия Сказкина

Градов Роман Андреевич (он же Сухарь)

​​​​Полина (барыня) Романовна

6. Глава 5

Анастасия

Помощи от Полины – как от козла молока. Приходится разбираться самой. Беру моющий пылесос, ведро, тряпки, средства и поднимаюсь наверх. Здесь три комнаты. Спальню Полины определить нетрудно. На белой двери висит яркая кричащая вывеска: «Не входить – убьет». А из комнаты доносится громкая музыка. Удивляет меня только то, что девочка слушает рок. Неожиданно для подростка. Открываю противоположную дверь. Здесь явно нежилая комната. Мебель имеется, но не похоже, чтобы тут кто-то жил. На всякий случай убираю в этой комнате пыль и мою полы. Прохожу дальше. Толкаю еще одну дверь. А вот и святая святых Градова. Белые стены, мебель под черное дерево и мужской запах парфюма.