Страшное подозрение закралось в мозг.

– Где тело Полины?

– Э, э, – занудил Королев, – э, в этом все дело, тела как такового нет!

– Как нет? – прошептала я. – Куда же оно делось?

– Ушло, – брякнул Андрей Владимирович.

По его виду было понятно, что разговор дается мужику нелегко. Лицо главврача покраснело, шея тоже, а лоб вспотел. Андрей Владимирович вытащил из кармана пиджака безукоризненно отглаженный платок и начал промокать испарину.

– Вы хотите сказать, что тело Поли разобрали на органы? – пробормотала я, чувствуя легкое головокружение.

– Я хочу сказать, что Полина жива, – резко выпалил Королев, – совершенно жива и, на наш взгляд, здорова, находится сейчас в 305-й палате.

Секунду я смотрела на потного врача, потом хотела встать, но ноги подкосились, и я рухнула на пол.

– Очень вы грубо, Андрей Владимирович, – проник в мое сознание высокий женский голос.

– Старался как мог, – бубнил мужской.

Я распахнула глаза и увидела две фигуры: одну в костюме, другую в белом халате.

– Вам лучше? – спросила дама и поднесла мне под нос вонючую вату.

– Не надо, у меня аллергия на нашатырь.

Вата исчезла.

– Что с Полей?

– Она жива, в 305-й палате лежит.

– Но как же так… Ведь сообщили о ее смерти, позавчера…

– Да, – закивал Королев, – ее и впрямь посчитали умершей, спустили в морг, а она в себя пришла, напугала санитара до жути. Встала и вышла в коридор, наш парень чуть не умер.

На меня накатила дикая злоба.

– Мне ни на минуту не жаль вашего санитара! У вас в клинике что, нет необходимой аппаратуры? Вы каким образом определяете смерть? А если бы мы отвезли ее живую в крематорий?

В полном негодовании я вскочила на ноги:

– Где Поля?

– В 305-й палате, – повторила женщина, – в лучшую положили, абсолютно бесплатно…

– Я ее немедленно забираю…

– Но за ней требуется уход…

– Не беспокойтесь, отвезу ее в платную клинику.

– Но мы для вас все сделали абсолютно даром, – лебезил доктор.

– Спасибо, не надо.

– Но…

– Отвяжитесь, – рявкнула я, – и отведите меня в палату, урод кретинский!

Андрей Владимирович молча пошел по коридору. Главврач не обманул, палата и впрямь оказалась просторной. На кровати полусидела Поля. Увидев меня, она сначала разрыдалась, потом спросила:

– Маме сказала?

– Нет, она уехала отдыхать.

– Слава богу, – всхлипывала Поля, – вот был бы ужас.

– Зато сейчас какая радость! – некстати влез главврач.

– Сделай милость, – попросила я его, – ис-чезни, а?

Королев мигом испарился. Я плюхнула на кровать чемоданчик, открыла крышку и приказала:

– Быстро одевайся, и уедем отсюда. Сначала к нам в Ложкино, а затем в другую клинику, где пройдешь полное обследование. Что у тебя болит?

– Ничего, – пожала плечами Поля, – только голова слегка кружится.

Меня тоже подташнивало, поэтому, вытряхнув шмотки, я велела:

– Ну, действуй, и бежим отсюда.

Поля покорно влезла в платье, колготки и уставилась на туфли.

– Эти откуда? У меня никогда таких не было!

Я вздохнула. Черные лодочки без каблука, напоминающие балетки, я купила в похоронной конторе. Сотрудник агентства, где я заказывала гроб, посоветовал:

– Возьмите у нас специальную обувь, а то обычные ботинки могут не влезть на ногу, она у покойных распухает.

– Надевай, не бойся.

– Странные какие, – произнесла Поля, – подметка словно из картона.

Я опять вздохнула, она и есть из прессованной бумаги, никто же не предполагал, что труп пойдет к катафалку на собственных ногах!

– Ничего, дошлепаешь до выхода, а там прямо в машину.

– А где пальто?

– Извини, не прихватила.

– Почему? – возмутилась Поля. – Зима же, хо-лодно.

– Вообще-то я собиралась тебя хоронить, – раз-веселилась я, – а в гроб несподручно в пальтишке укладывать.