Всё складывалось для Альбины как нельзя лучше. И потенциальный работодатель согласился перенести собеседование на вечер, и девушка-секретарь, перезвонившая с уточнением времени и места встречи, была вежливой и оставила после себя приятное впечатление. И офис оказался в центре города, совсем рядом с домом. И ничего не насторожило Альбину, никаких подозрений не закралось в голову, а должны были. Должны!

Ещё на буквах ММА следовало насторожиться, но Альбина пропустила эту информацию, вернее, наоборот, аббревиатура приободрила её. Муж родной сестры — тренер спортивной школы, если точнее, собственной спортивной школы, помимо детей занимался со взрослыми спортсменами этим самым ММА. Так что узнать детали, нюансы было у кого, или даже попросить замолвить словечко. Они вполне могут быть знакомы с потенциальным работодателем. За время рабочего дня Альбина прошерстила всю информацию о ММА, правилах UFS, руководителях, чемпионах, хорошенько запомнив всё.

С языком маори тоже проблем не должно возникнуть, она не знала его, только несколько выражений, которые запомнила со времён романа с преподавателем — носителем языка на курсах английского, куда время от времени ходила, чтобы не потерять навык и не закиснуть окончательно на работе.

Лукас Реттелик приехал в Россию на несколько лет, как раз из Новой Зеландии, и имел второе маори-имя — Тамати. Они встречались несколько месяцев, заодно подтягивали друг друга по языку, она учила Лукаса русскому, было весело. Тогда-то Альбина и зазубрила несколько выражений, к тому же поняла, что язык этот не настолько сложен по структуре, как принято считать.

Потом Лукас ей наскучил, к тому же встречи с молодым, беззаботным студентом, когда у самой на руках ребёнок и связанные с ним обязательства, начали напрягать, и Альбина без сожалений порвала с новозеландцем. Несмотря на то, что пару месяцев назад даже собиралась за него замуж. Тогда это казалось прекрасной идеей!

Ну, а иврит Альбина учила просто так — целых два года, от скуки, можно сказать. У одинокой мамы с не самым большим доходом и скромным социальным статусом немного развлечений, а другой язык открывает дверь в неизвестную культуру и историю.

О том, к кому на собеседование она попала, Альбина поняла уже сидя на диване в приёмной.

— Михаил Леонидович ждёт, — констатировала секретарь.

Альбине стало не по себе от презентабельного вида секретарши. Женщина лет тридцати шести, не меньше, при этом безупречно выглядящая, в элегантном, дорогущем платье, оглядела Альбину с ног до головы, пряча улыбку и снисходительность во взгляде за вежливостью и деловой этикой.

Альбину обдало высокомерием с головы до ног, и она тут же задрала нос. Нет никаких причин у этой холёной мегеры, именно так прозвала про себя секретаршу Альбина, смотреть на неё свысока. Помощник она, секретарь-референт или даже любовница, секретарша есть секретарша!

— Михаил. Леонидович. Ждёт, — отчетливо, с расстановкой, повторила Ольга, именно это имя значилось на золотистой подставке на столе. Видимо, бейдж портил дорогое платье, или считалось, что секретарше не к лицу бирка. Не по статусу.

Альбина встрепенулась и двинулась к дверям в кабинет. Вздохнула. Резко выдохнула.

— Как, вы сказали, его зовут?

— Михаил Леонидович.

— А фамилия? — Пол покачнулся под ногами у Альбины.

Могла бы догадаться сразу! Проверить в интернете, спросить у Юльки, лично поинтересоваться, в конце концов!

— Розенберг. — Ольга посмотрела на соискательницу, как на умственно отсталую. Как можно не знать фамилию того, с кем собираешься вести переговоры о будущей работе, при том, что фамилия, имя и отчество этого руководителя не только указано в распечатке, отправленной ей Юлькой, но и на двери, перед которой сейчас стояла Альбина? Дура!