— Мне стыдно, правда. — Матвей пересадил Захара с одного колена на другое, тот даже не пошевелился. Медвежонок Нуки выигрывал у рыжих волос Риты с разгромным счётом. — Я подпишу.

— Скворцов снова курил, — продолжила Рита, раз уж зашла в кабинет директора. — С ним Семёнов из третьего и Творцов.

— С этими я поговорю.

— А со Скворцовым?

— Ну что Скворцов… кончатся же у него когда-нибудь сигареты, — Матвей улыбнулся. — У местных не купит.

— Купит, — Рита махнула рукой. — Здесь продают что угодно и кому угодно.

— Не нашим, — Матвей только пожал плечами. — Иначе придётся говорить со мной, а это может сильно не понравиться.

Рита посмотрела на Матвея Леонидовича. Всё-таки, если его не знать, то можно испугаться, Матвей умеет быть убедительным, даже пугающим. Большая удача, что Рита Матвея знала с детства, иначе бы она предпочла не работать на этого здоровенного мужчину, как и на его брата.

— Рита, ты бы не разговаривала со Скворцовым, увидишь, что курит, скажи мне. Ты закончила педагогический, нисколько не сомневаюсь, вас там хорошо учили, но Скворцов — девиантный подросток. С такими тренеры наши умеют работать, некоторые воспитатели, Серёга Витальевич вне конкуренции, а ты держись подальше.

— Ладно, — Рита пожала плечами.

В спортивном клубе «Русский богатырь» занимались и такие дети. Например, был Илья Голубь, Рита не помнила его, но по разговорам, в двенадцать лет Илья был неуправляемым подростком. В итоге он не только взял золото на чемпионате России по спортивному самбо, но и поступил в институт, учится, продолжает тренироваться. По его стопам идёт Сёмка Алимов.

Матвей что-то проговорил Захару, тот недовольно скуксился, Рита была уверена, что сейчас раздастся детский плач, но малыша отвлекли щекоткой, и вместо отчаянного рёва из-за выключенного мультика по кабинету разнёсся звонкий и довольный смех.

— Пойдём в столовую, — подмигнул Матвей Рите. — Завтрак.

Пока закрывали дверь, Матвей пристально следил, чтобы Захар не схватил вожделенную прядь Ритиных волос, ловко перекидывая сына с одной руки на другую. Рита знала, что если поставить его на ноги, Захар тут же понесётся в одном ему известном направлении, так что проще немного подержать и отправиться в столовую, чем ловить и слушать возмущения упрямого кудрявого карапуза. Если он наметил себе цель, очень сложно сбить его с пути.

— Доброе утро, — раздалось за спиной Риты.

Она обомлела, сжалась, боясь повернуться, опасаясь поверить себе. Вдруг это — мираж, просто совпадение, похожий голос.

— О, здорово, мужик, — ответил Матвей и сделал шаг вперёд, ближе к Рите.

— Моя! — воскликнул довольный Захар и вцепился в волосы Риты, сильно дёрнув на себя.

— Ай! — взвизгнула Рита, потянула голову от цепких пальчиков, борясь со слезами от боли.

— Мы не дёргаем людей за волосы, — спокойно приговаривал Матвей, выпутывая ладошку сына из Ритиных волос. — Тёте больно, ай-ай, как не стыдно хорошему мальчику Захару плохо поступать?

— Моя! — настаивал на своём Захар.

— Нет, — спокойно ответил Матвей, наконец-то оторвав сына от Ритиной головы.

Матвей ещё раз перекинул Захара, отошёл подальше от Риты, пока та пыталась отдышаться от нападения почти двухлетнего поклонника. Захар недовольно сопел, но с папой не спорил, лишь поглядывал, наклонив голову. Совсем как отец, и Рита отчётливо понимала, что «Моя» — почти приговор, и лучше ей держаться от Захара Матвеевича подальше.

— Добрался, рад видеть. Заселился уже? Я седьмой зарезервировал на «Ирбис».

— Да, спасибо, всё отлично. Зашёл поприветствовать.