– Не смей перекладывать вину на меня. Мы вдвоем выбирали этот дом, Майкл. Ты и я, в те времена, когда еще все делали вместе. А если я и планирую семейную жизнь… ну, кто-то же должен этим заниматься. Похоже, в последнее время тебя интересует только работа.

– Ты меня даже не слушаешь. Я же пытаюсь тебе что-то сказать.

– Что ты можешь сказать, Майкл? Сегодня ты был нужен дочери, именно сегодня. Ты должен был отменить все дела и приехать. Но нет, ты опять отодвинул нас на задний план.

Она вовсе не хотела сказать: нас. Ее. Нашу дочь. Речь не о них двоих.

– Проклятье, Джо, это же спортивные соревнования, а не свадьба. Мой папа не приходил ни на одну игру, но я знал, что он меня любит.

– И ты хочешь быть таким же отцом? Как твой? Он был слишком занят, чтобы присутствовать на твоем выпускном вечере в школе. – По тому, как напрягся Майкл, Джолин поняла, что зашла слишком далеко. – Извини. Я не хотела. Я знаю, как ты его любил, но…

– Я больше не могу, – тихо сказал Майкл, качая головой.

– Что не можешь? – нахмурилась Джолин.

– Я больше не хочу.

– Что происходит, Майкл? Сегодня ты какой-то странный. Почему бы тебе…

Он посмотрел ей прямо в глаза.

– Я тебя не люблю, Джо.

– Что?

– Я больше тебя не люблю.

– Но…

У нее было такое чувство, как будто что-то рвется у нее внутри и мышцы отделяются от костей. Она схватилась за край столешницы, чтобы не упасть. Сквозь усиливающийся шум в голове она услышала тихий вздох. «Господи, нет…» – подумала она и медленно, медленно повернулась.

В гостиной стояла Бетси с призовой лентой в руках. Она тихо всхлипнула, и ее глаза широко раскрылись. Потом повернулась и бросилась вверх по лестнице.

Майкл не мог поверить, что произнес эти слова вслух.

Я больше тебя не люблю.

Он не хотел этого говорить, все получилось само собой, под влиянием гнева. Но эти слова жили у него внутри, ждали своего часа. И мысленно он уже произносил их – чаще, чем готов был себе признаться.

Он мог бы извиниться, и Джолин простила бы его – может, не сразу, а со временем. Семья, их семья была для нее всем, и Джолин любила его. Майкл это знал, всегда знал. Даже сегодня, когда причинил ей такую боль, она продолжала его любить.

Он хотел ее любить. Но ведь это не одно и то же, и теперь одного желания ему было мало. Если он пойдет на попятную, возьмет назад эти слова, вложит в них другой смысл, то ничего не изменится. Он будет и дальше жить этой жизнью, все острее чувствуя, как связывают его установленные Джолин правила, как подавляет ее сила.

Похоже, он не в состоянии тягаться с Джолин. Для нее недостаточно, что он любит детей, что он успешен и старается, как только может. Она требует большего в своей молчаливой, настойчивой манере. Майкл каким-то образом должен компенсировать всю ту любовь, которой Джолин была лишена в детстве, но для него это слишком.

Он устал притворяться мужчиной, который ей нужен. Пришла пора – наконец-то – выяснить, каким он сам хочет себя видеть.

Приняв решение, Майкл почувствовал себя свободным. Ему хотелось рассказать обо всем Джолин, объяснить, и тогда бы ему стало легче… Но теперь не время. Ему нужно уехать. Протянув руку за ключами от машины, он услышал голос Джолин:

– Поговори с Бетси.

Совсем забыл. Майкл в первый раз посмотрел на жену, после того как сказал, что больше ее не любит.

– Я?

Она была похожа на мраморную статую из Лувра. И уже готовила отступление – эмоциональное. Прятала свои чувства поглубже, где они будут в безопасности.

– Она твоя дочь, Майкл, и ты ее обидел. И если у кого-то и есть шанс успокоить ее, то лишь у тебя. Может,