– Да бросьте, – отвечала Ольга. – Ничего за это не будет, если не афишировать, особенно между соседями. Я уже говорила Сергею, что проще всего выкопать ночью и перезахоронить на ничейной территории.

– А вдруг могилка не одна? Всё перезахоранивать? Кстати, Сергей, ты с этим не шути. Если останки времён войны, то, не дай бог, конечно, там ещё и боеприпасы могут оказаться.

Все промолчали. Такой вариант был вполне реален, и это действительно пугало.

– Я не настаиваю, – снова заговорил Лев Гаврилович. – Но, по-хорошему, при обнаружении останков всё-таки лучше сообщить в полицию. Приедут следователи, изучат место, заберут останки на экспертизу. Не сообщать – незаконно. А выкопать и перезахоронить где-то – ещё и не по-человечески.

Лев Гаврилович Ольге не понравился. Во-первых, тем, что вообще появился. Хоть он и не был в этом виноват. Его же Сергей позвал. И, во-вторых, тем, что раскритиковал её идею просто избавиться от останков, перезахоронив их где-то подальше. Теперь она чувствовала себя дурой, потому что вообще такое предложила.

– К тому же, кости могут быть, например, десятилетней давности. Если их самим перезахоронить, это всё равно, что покрывать убийство, – продолжал Каплин.

– Не думаю, что тут может быть такое. Дом очень старый, давно пустует. Мне кажется, солдат с войны лежит. Тогда могли погибшего и во дворе похоронить, – не очень уверенно проговорил Сергей.

– Это дело специалистов – выяснять, чей боец, из сороковых, или из девяностых. Но если найденный «солдат» одет в кожаную куртку и обут в кроссовки, то тут без вариантов, только обратиться в полицию, – усмехнулся Лев Гаврилович. – А если серьёзно, разобраться в давности захоронения мы сами не сможем. Даже полиция археологов в таких ситуациях привлекает. Они смотрят и состояние костей, и глубину, и сопутку. Важна ещё привязка к местности, поэтому уносить кости с того места, где откопали, нельзя. По местности можно установить картину гибели человека и личность. Даже в случае обнаружения останков солдат времён Великой Отечественной войны составляют протокол эксгумации тел, к нему прилагаются фотографии. Если работают нормальные поисковики, то должны быть фотографии в раскопе, вскрытие и правильная эксгумация. Останки фотографируют потом и на поверхности. В протоколах эксгумации указывают сохранность костей, видимые повреждения – пулевые, осколочные. Всё описывается. Это – военная археология, и всё должно быть организованно, чтобы не упустить какие-то мелкие детали. Я одно время этим увлекался, кстати.

– Заметно, – съязвила Ольга.

Потом уже более вежливо добавила:

– Видно, что вы хорошо разбираетесь.

– Да тут не нужно каких-то особых знаний. Алгоритм действий прост – при обнаружении останков вне кладбищ следует всегда сообщать в правоохранительные органы. Потому что это заведомо наводит на подозрение в убийстве. Есть множество примеров, когда преступления, благодаря обнаружению останков убитого, были раскрыты спустя много лет после их совершения.

Кости были обнаружены во внутреннем дворе, за домом. Туда они и направились. Каждый мысленно представлял себе картину, которую сейчас увидит. А в итоге все оказались у небольшого углубления, по краям которого возвышались насыпи рыхлой земли вперемешку с травой и листьями.

Перекопанный участок был довольно большим, но не глубоким. Как ранее пояснял Ольге этот «кладоискатель-гробокопатель» (так она его мысленно прозвала), он прошёлся вокруг дома с металлодетектором и именно в этом месте прозвучал характерный сигнал.