«Мне-то какое дело до ее лжи? Что я, Полиграф Полиграфович? – мысленно хмыкнул Арсений, вспоминая, что девица прибыла в старом Ленкином лыжном костюме и с ее же потрепанным рюкзаком. – На свою экипировку денег не нашлось. Одели, обули из жалости, а она теперь дружбой кичится, – отметил он про себя, но говорить ничего не стал, опасаясь ненужной ссоры. – Вспылит и уедет в город, а ты один останешься. Так хоть в мороз баба теплая в койке ластится, а останешься один, придется в тулупе и в шапке спать. Да и что делать, как не трахаться, если световой день меньше шести часов?»
Гаранин, почувствовав, как его снова охватывает желание, покосился на сковородку, стоявшую на конфорке печурки, примыкавшей к большой русской печи.
– Иди ко мне, маленькая, – хрипло позвал он, и когда Света шагнула к нему, одним движением усадил ее на крепкий кухонный стол и распахнул полы халата.
– Нет сил ждать, – пробормотал Арсений, проникая в мягкую податливую плоть и задавая ритм. Девчонка прижалась к нему всем телом, поерзала, послушно принимая в себя ГГ – гордость Гаранина, и, приноравливаясь к нужному темпу, слегка застонала.
«Глупенькая давалка, – жалостливо хмыкнул про себя Арсений, оглаживая ладонью девичью щеку. – И тут врешь. Но кого ты пытаешься обмануть?»

 

2. Глава 2

– Вкусная жареха, – довольно протянул Гаранин, выгребая из сковородки остатки картошки.– Сама-то что так мало съела?
– Не лезет, – печально усмехнулась Света. – Я в последнее время вообще есть не могу.
– Здесь Север, маленькая, и без нормальной еды не выжить. Брось свои диеты и налегай на картоху, или вот бычков в томате еще возьми.
Он придвинул к ней полупустую банку.
– Хлебушком помакать – самое оно, – запричитал, заохал.
«Зачем он из себя местного строит? – в сердцах подумала Света.– Ну какой из него деревенский дед? На лице высшее образование и школа МБА написаны».
Света поморщилась.
– Не люблю рыбные консервы, – пробормотала она. – Разве что макрель...
– Макрель? – захохотал Сеня. – Скумбрия по-нашему?
– Допустим, – согласилась она. – Но с мидиями и лимоном. Очень вкусно.
– Мидии у нас в стране только мороженые, – отмахнулся Гаранин.– А тут и таких нет. В каком ресторане тебе сей деликатес подавали?
Света промолчала. Объяснять что-либо хозяину дома не хотелось.
– Уже забыла, – бросила она. – Мы раньше по ресторанам часто ходили.
– С кем? – заинтересовался Арсений.
– С мужем, с друзьями, – она передернула плечами. – Да мало ли...
– Ты замужем? – напрягся он, представляя, как к нему в дом вваливаются люмпен-пролетарии и пытаются махать кулаками. Или шантажировать. А еще хуже, если вычислят, кто отец, и заявятся к нему.
– Нет, – насупилась гостья над нелюбимыми бычками. Принялась сосредоточенно есть.
– Развелись? – небрежно хмыкнул Гаранин и потянулся за чайником с заваркой и огромной, как ведро, кружкой.
– Он погиб два года назад, – печально заметила Света.
– С катушек слетел? – сварливо пробрюзжал Гаранин, подразумевая любовь к водочке или к наркотикам.
– На машине разбился, – прошептала Света. И Арсений почувствовал, как у нее дрогнул голос. Видать, до сих пор не отпустило. Хотя и не мешает по чужим койкам путешествовать. Эх, бабы-бабы!
– Пьяным за руль сел? – решил вызнать подробности Гаранин, удивляясь собственному любопытству и бестактности.
– Нет, ошибка техника. Колесо плохо прикрутили, – объяснила она, все ниже склоняя голову. – Не вписался в поворот.
– Значит, гнал на большой скорости, – догадался Арсений и поинтересовался мимоходом: – Следствие было? В суд подали?