Настроение испортилось, и Гаранин выскочил во двор, завел вездеход. Следом вышла Света, нахохлившаяся и недовольная.
– К двери палку приставь, – велел Арсений.
– Это еще зачем? – изумленно бросила Света.
– Чтобы знали, что нас дома нет, – пояснил он, удивляясь вопросу. – Здесь не город, маленькая, законы другие.
Света послушно приставила тонкий дрын со скошенным концом к двери и прошептала чуть слышно:
– Чудеса! Так и войдут, зная, что никого нет дома, – пробурчала она, садясь сзади него и добавила недовольно:– Вот ты меня подставил с этими пельменями.
– Сама виновата, сказала бы про тетку, я бы не стал заказывать!
– Вот так все тебе и расскажи, – хмыкнула она и замолчала. Лишь обхватила его сзади руками и, судя по всему, уперлась лбом в спину.
– Я еще и виноват, – пробормотал себе под нос Гаранин и, выезжая со двора, прокричал громко: – Ну и позвонила тетка, что с того? Зато родня твоя не будет волноваться!
«Моя тетка как газета-копейка, все новости сообщит за пару минут всему городу! Но кто-то же поджидал меня в аэропорту и стрелял в Митяя? И этот кто-то может запросто приехать сюда и расправиться. Знать бы хоть почему?»
– А куда мы направляемся? – поинтересовалась Света, замечая, что Гаранин направил супер-трактор прямо через озеро, чуть в сторону от Курыгина.
– Сейчас заскочим в Лебяжье за сметаной и молоком! – проорал на всю округу Гаранин. – Нам возьмем и Надьке с Олеськой. Если хочешь, можем и там церквушку посмотреть! Только она не интересная. В ней иконы с потертыми ликами и записные платки.
– Это как? – удивилась Света.
– Ну когда кто-то обет дает, то такой платок в церкви оставляет. Обычай здешний!
– А-а-а, – протянула она и снова вернулась к своим мыслям. Интересно, если об ее местонахождении известно био-папе Бессарабу, то как скоро узнают мама и Витька? Ну и Арман, как же без Армана…
«Уже, наверное, доложил Иван Григорьевич», – хмыкнула про себя Света и решила: будь что будет!
Гаранин направил Ямаху вдоль берега. Сначала мимо пронеслись темные силуэты Курыгина, а затем показались более зажиточные дома Лебяжьего. Кое-где двухэтажные с резными балконами. Но Арсений пролетел мимо, лишь в самый последний момент завернув в небольшую бухту, обрамленную со всех сторон изрезанным берегом. Света даже не заметила, как вездеход оказался на берегу и легко понесся вверх по склону, а потом вильнул налево и замер около бревенчатого дома с расписанными тюльпанами ставнями.
– Приехали, слезай, – скомандовал Гаранин, помогая ей обрести землю под ногами. – Пойдем, познакомлю тебя с Луной и Звездой, – примирительно пробурчал он, не желая переводить погожий денек на глупые ссоры.
Света, ухватившись обеими ладонями за большую сильную руку Арсения, подошла к изгороди и удивленно уставилась на прекрасное создание. Длинноногое и грациозное. Лошадь радостно подбежала к гостям, уткнулась носом в пустые ладони.
– Жаль, мы ничего с собой не взяли, – пробормотала себе под нос Света. – Даже кусочка сахара нет.
– Я позаботился, – буркнул Гаранин, насыпая в тонкую руку «жены» кусочки сахара и мармелада. – Подумал, что ты захочешь покормить.
Шершавый язык тотчас слизнул все вкусняшки и прошелся еще раз по пустой ладони.
– Ничего нет, – объяснил лошади Арсений и деланно развел руками. В этот момент на крыльцо вышла старушка в белом платке и запричитала:
– Сенечка, сыночек…
– Это жена моя, баба Клава, – привычно представил Гаранин.
– У тебя этих жен, – отмахнулась бабулька, искоса глянув на Свету. Та равнодушно отвернулась к лошади, сделав вид, что не заметила холодного приема и грубой реплики.