– Обещать не могу, – сказал он. – Я считаю себя ответственным за смерть ребенка и ради его памяти должен сделать все, чтобы отдать убийцу – или убийц – в руки правосудия. Я лишь попросил его понаблюдать за постояльцем гостиницы. Но если мальчик волею обстоятельств оказался втянут в некий более серьезный заговор, тогда, боюсь, я просто обязан продолжать расследование.

– Я ожидал, Шерлок, услышать нечто подобное, и, видимо, эти слова делают тебе честь. Но вот что хочу добавить. – Майкрофт поднялся. Ему явно хотелось поскорее уйти. – Если ты сейчас отнесешься к моему совету с пренебрежением, продолжишь расследование и попадешь в итоге в беду – что вполне возможно, – ко мне можешь не обращаться, потому что я не смогу быть тебе полезным. Уже то, что я в открытую задавал вопросы по твоей просьбе, связывает мне руки. Еще раз прошу тебя – подумай хорошенько. Это не просто какая-то мелкая задачка для полицейского суда. Потревожишь не тех людей – и твоей карьере конец. А то и хуже.

Все слова были сказаны. Оба брата это поняли. Майкрофт чуть поклонился и вышел. Холмс наклонился над газогеном и зажег сигарету.

– Ну, Ватсон, – обратился он ко мне, – что скажете?

– Очень надеюсь, что слова Майкрофта вы примете к сведению, – отважился я.

– Уже принял.

– Этого я и боялся.

Холмс засмеялся:

– Вы же хорошо меня знаете, друг мой. Я сейчас должен вас оставить. Мне надо действовать стремительно, если хочу поспеть к вечернему выпуску.

Он решительно вышел из дому, оставив меня наедине с моими сомнениями. К обеду он вернулся, но есть не стал – верный признак того, что поиски вывели его на какой-то след. Сколько раз я видел его в таком состоянии. Он напоминал мне гончую, которая чует добычу и преследует ее. Как животное способно сосредоточить все свое существо на одной цели, так и Холмс целиком погружался в водоворот событий, и даже основные человеческие потребности – пища, вода, сон – отходили на второй план. Вечером принесли газету, и стало ясно, куда и зачем отлучался Холмс. Он поместил объявление в колонке «Разное»:

НАГРАДА 20 ФУНТОВ за сведения о «Доме шелка». Полная конфиденциальность гарантирована. Обращаться на Бейкер-стрит, 221-б.

– Холмс! – воскликнул я. – Вы сделали в точности то, от чего вас предостерегал брат. Если вы намерены продолжать расследование – а ваше желание именно таково, – по крайней мере, нужно было действовать осторожно.

– Осторожность нам не союзник, Ватсон. Пора перехватывать инициативу. Майкрофт живет в мире людей, которые шепчутся в полутемных комнатах. Посмотрим, каков будет ответ на легкую провокацию.

– Вы рассчитываете получить ответ?

– Поживем – увидим. По крайней мере, мы пришпилили к этому делу свою визитную карточку, и тут нет никакого вреда, даже если результат будет нулевым.

Именно так сказал Холмс. Но он тогда не имел представления о том, с какими людьми связался и на что они готовы пойти ради защиты своих интересов. Он шагнул в мир злодейства, от которого шел жуткий смрад, – и вред, худший из возможных, не заставил себя долго ждать.

– Ага, Ватсон! Похоже, кто-то клюнул на живца, которого мы бросили наугад!

Так сказал Холмс через несколько дней, стоя утром в халате у нашего эркера, глубоко засунув руки в карманы. Я тут же подошел к другу и взглянул на Бейкер-стрит, по обеим сторонам которой сновали люди.

– Вы кого имеете в виду? – спросил я.

– А сами не видите?

– Вижу, что улица кишмя кишит людьми.

– Верно. Но в холодную погоду мало кому охота прохлаждаться. А я вижу одного человека, который именно прохлаждается. Вот! Он смотрит в нашу сторону.