Согласно одному из его биографов, в ходе войны Белмонт старался заручиться поддержкой Ротшильдов для северян: хуже всего для него было, если его «хозяева» в Европе окажут финансовую помощь Югу. Но Белмонта и Ротшильдов постоянно обвиняли в сочувствии конфедератам. Нападки усилились после назначения генерала Джорджа Макклеллана кандидатом от демократов в 1864 г., потому что мирные переговоры с Югом он предпочитал тому, что Белмонт называл «роковой политикой» Линкольна, состоявшей в «конфискации и принудительной эмансипации». «Будет ли у нас позорный мир, чтобы обогатить Белмонта, Ротшильдов и все племя евреев, которые скупают облигации конфедератов, – гремела «Чикаго трибюн» в 1864 г., – или почетный мир, выигранный Грантом и Шерманом у жерла пушки?» «Давайте рассмотрим несколько неоспоримых фактов, – призывал автор статьи в «Нью-Йорк таймс» в октябре того же года. – Печально известный… лидер Демократической партии на съезде [в Чикаго] был агентом Ротшильдов. Да, великая Демократическая партия так низко пала, что вынуждена была искать лидера в агенте иностранных евреев-банкиров». Через месяц этот довод на предвыборном собрании развил и расцветил один сторонник Линкольна из Пенсильвании: «Агент Ротшильдов – главный управляющий Демократической партии! (Крики «Вот именно» и приветственные возгласы…) Каким первоклассным министром финансов он станет, если президентом выберут мистера Макклеллана! (Смех.) Нет ни одной страны, ни одного правительства во всем христианском мире, где лапы, клыки или когти Ротшильдов не вонзались бы в самое сердце казначейства… и они хотели бы проделать то же самое здесь… Мы не хотели занимать, и евреи взбесились и бесятся с тех пор. (Приветственные выкрики.) Но они, Джефф Дэвис и дьявол никогда нас не завоюют! (Продолжительные аплодисменты)».

Была ли правда в огульных обвинениях в том, что Ротшильды поддерживали Юг? Вполне возможно, на улице Лаффита, если не в Нью-Корте, и высказывалось сочувствие к делу Юга. По крайней мере отчасти такое отношение вытекало из сообщений третьего сына Джеймса, Соломона, которого послали на другой берег Атлантического океана в 1859 г. (примерно как Альфонса в 1848 г.), чтобы он завершил там свое профессиональное образование. Соломон пробыл в Америке до начала войны (апрель 1861 г.). Хотя Соломон по-диккенсовски приходил в ужас от многих особенностей американской политической жизни, он склонен был сочувствовать Югу и в своей последней депеше в Париж уверял: для того чтобы остановить войну, Европе следует признать Конфедерацию. Если не считать довода, что Югу следует позволить самому вырабатывать законы, – который имел влияние даже на таких маловероятных сторонников рабовладельческих штатов, как Гладстон, – самым убедительным доводом в пользу если не поддержки южан, то сохранения мира была блокада, лишавшая Европу южного хлопка. По крайней мере один из американских корреспондентов Лондонского дома – банкирский дом «Чивз и Осборн» в Петербурге (штат Виргиния) – неоднократно призывал Англию «немедленно признать Конфедерацию южных штатов на основании интереса и человечности [так!]». И сам Белмонт (вопреки отчету Каца) недвусмысленно говорил Лайонелу в 1863 г., когда он приезжал в Лондон, что «скоро Север будет завоеван». Однако, как Ротшильды ни сетовали на начало войны, они сразу заявили о своем нейтралитете, высказываясь против вмешательства как Великобритании, так и Франции. В 1863 г. американский генеральный консул во Франкфурте после беседы с Майером Карлом сообщал «Харперс уикли», что «здесь компания «М. А. Ротшильд и сын» настроена против рабства и в пользу Союза. Еврей-выкрест Эрлангер, который также живет в этом городе… предоставил мятежникам заем в 3 млн ф. ст.; по словам барона Ротшильда, что вся Германия осудила этот… заем в поддержку рабовладельческого правительства и что общественное мнение так настроено против, что «Эрлангер и К