…а вот Кибэй, дочь состоятельного торговца, нехороша.

Нет, е фурисодэ дорого и сделано самыми лучшими мастерами, но все же… бледно-лиловый оттенок и аметисты… чересчур вызывающе. Да и цапли – не самым удачный рисунок.

Серебряный оби стискивает талию, которой нет…

…а лицо кажется маской.

Определенно, ни одна оннасю не способна исправить уродства чужой крови. А все знают, что благородная Ки не столь уж благородна. И потому лицо ее вытянуто, а глаза круглы, как у коровы. Но отцовское состояние столь велико, что многие закроют глаза на этот недостаток.

…звенят крохотные колокольчики в прическе.

Кружит ветер душистые волны из лепестков, и благородные невесты, лучшие из лучших, гордость и краса провинции Кысин, прогуливаются по дорожкам запретного сада.

За ними ведь наблюдают.

И Иоко ощущает на себе внимательные взгляды. Она останавливается у пруда с огромными золотыми карпами. Хорошее место. Здесь растет каменная ива, чьи ветви длинны и покрыты полупрозрачными листьями.

Хрупкость, вот что стоит показать.

Нежность.

И матушка разворачивает сверток с кашей.

Брать ее нужно щепотью и вытягивать руку над поверхностью пруда, позволяя широкому рукаву фурисодэ соскользнуть с запястья. Ненамного, всего лишь узкая, с мизинец, полоска кожи, которая вряд ли видна наблюдателю, но с матушкой не спорят…

…карпы смотрят на Иоко, и глаза их круглы, как у Кибэй…

…еще, говорят, у нее грудь огромная, как у коровы, поэтому Кибэй обматывают полотном, прежде чем обрядить в кимоно.

Этот день тянется бесконечно.

И Иоко устает.

Но что есть усталость, когда от нее зависит их с матушкой судьба…

…она задерживается ненадолго в беседке, где накрыты столы. И замечает Кибэй, чье лицо выражает все эмоции, Ки испытываемые: и раздражение, и обиду… и еще голод. Выросшая неприлично высокой, Кибэй много ест, нисколько не задумываясь о том, что ни один ханай в здравом уме не возьмет в дом столь прожорливую невесту.

Кибэй берет крохотные кусочки ёкан[4] пальцами, выбирая те, что потемнее, засовывает их в рот и глотает не жуя. Меня она не замечает.

А стол обилен.

…здесь есть и наримоти[5], покрытые пастой из фасоли адзуко, и засахаренный имбирь, и нарикири[6]

Запеченные побеги молодого папоротника с сиропом из жженого сахара.

Сушеные бобы в глазури и амэ[7].

Подобного разнообразия и в моем доме не сыскать было, хотя матушка всегда ценила сладости.

…не в моем.

Я – не она, красавица из восточной сказки. Никогда их не понимала, и не любила, вот парадокс…

Иоко пробует что-то, как по мне вязкое, больше всего похожее на застывшую медузу. Она медленно жует, стараясь сохранить отрешенное и задумчивое выражение лица. Она знает, что жующий человек некрасив, но и отказываться от угощения Наместника невежливо.

Матушка ее одобрительно щурит глаза.

И переглядывается с пожилой женщиной в черном кимоно…

…я помню, что это – Юнай и она приходится матушкой неудачливому торговцу, который из дальнего похода помимо золота и вещей редкой удивительной красоты, привез белокожую супругу. И что за счастье, что прожила она недолго? Кровь ее пережила и холодные зимы, и студеные весны, когда младенцы мерли от малейшего дуновения ветерка… Ки выросла.

Позор семьи.

И теперь старательно жевала глазированные бобы, нимало не чинясь, что поведение подобное позорит и ее, и несчастную Юнай, и весь род…

…поговаривали, что и отец ее ныне находится по ту сторону каменных вишен, поддавшись настойчивым уговорам матушки, которая не утратила надежд на нормальный брак сына.

И может, это обстоятельство и было причиной недовольства Мины.