Растоптанной.

А еще – старой и некрасивой настолько, что даже мое состояние не способно оказалось компенсировать жизнь со мной.

- Что делать станешь?

- Разводиться.

Что я еще могла?

И надеяться, что этого хватит, что меня не выставят за дверь, несмотря на годы беспорочной службы. То-то все порадуются… железная стерва оказалась слаба на передок.

- Это ты погоди, Оленька… это ты всегда успеешь, - Сам постучал по столешнице пальцем и вид принял презадумчивый, хотя я не сомневалась, что все им уже придумано и передумано, а еще судьба моя, какова бы ни была, решена давным-давно. – Сначала давай-ка поработаем… что у нас там близится? Сделка по «Скай»? Вот и скажи ему…

…я могла бы отказаться. Наверное. Все же игры эти шпионские не для моей натуры. Но отказ означал бы мое нежелание сотрудничать, а с ним и увольнение. Причем, зная характер Самого, из причины он не стал бы делать секрета.

Да и…

…прав был Сам, ситуацией стоило воспользоваться.

И мы пользовались.

Три месяца игры на публику в лице единственного зрителя, который настолько привык ко мне, что не заподозрил неладного. О нет, Игоряша был мил.

Любезен.

И научился готовить омаров. Мне ведь нравились омары? Он обсуждал все и сразу, нашу с ним грядущую поездку в Рим, и еще в Ницце он никогда не бывал… и конечно, затруднения на моей работе – это временно… меня любят и ценят, считают великолепным специалистом…

…он кормил меня.

Я его.

Взаимовыгодное сосуществование, в которое не вписывались брюнетки с блондинками.

А потом грянул развод.

Просто однажды я пришла, а вместо ужина меня ждал скандал.

- Как давно ты знала? – Игоряша тряхнул мелированной челкой.

- Что именно?

- Все!

А ведь он выглядел кукольным мальчиком. Я ему говорила, что пластика носа – это глупость, что мне безразлично, какой формы этот самый нос, а уж пластика ягодиц так вообще бред… на нее я денег не дала, а вот нос он исправил.

- Всего я и сейчас не знаю.

Он топнул ножкой.

- Ты меня подставила, стерва! – и добавил пару слов покрепче. – Ты понимаешь, перед какими людьми ты меня подставила!

- Перед какими? – покорно поинтересовалась я, испытывая в душе одно лишь желание: выставить этого позера из квартиры, да и из жизни заодно.

- Ты… ты…

Он носился, заламывая руки.

- Это ты виновата… ты во мне никогда не видела мужчину!

- Может, потому что ты мужчиной и не был?

Мне не стоило этого спрашивать, а ему не стоило меня бить. Хотя… эта пощечина развеяла остатки иллюзий, и угрызения совести тоже пригасила.

Был развод.

Грязный и муторный. Вдруг оказалось, что эта сволочь имеет какие-то права, что на квартиру мою, что на банковский счет. Что требует он компенсации материальной за нанесенные повреждения, список которых впечатлял, а заодно уж и моральной…

…квартиру я отстояла из принципа.

Да и вообще… за моей спиной стоял Сам, у которого тоже имелось, что сказать Игоряше, вот только разговаривать с подобными моему бывшему, он предпочитал посредством пары цепных юристов.

Может, оно и правильно.

- А я ведь тебя любил, - сказал Игоряша, когда в нашем разводе после полугода тяжб была-таки поставлена точка. – Я действительно тебя любил, но оказалось, что тебе это не нужно… ты была… ты была мужиком…

- Может, потому что ты не был?

- Плевать, - он отмахнулся. – У тебя был я. А теперь ты сдохнешь одна.

…надо же, прав оказался.

Я не испытывала ни удивления. Ни огорчения. Ни раскаяния.

Сожаление, пожалуй…

…я продала ту квартиру. Работу менять не стала, да и Сам не позволил бы.

- Нагадила, - сказал он, сплевывая пережеванный табак в малахитовую вазочку, - исправляй… прищеми хвост этим ублюдкам…