– Привет, Лунара? Чего звонишь? Просила же не беспокоить, – шикнула мама, – И вообще, где это ты?

– Привет, ты даже не знаешь, что наш «Дом» расформирован? Я теперь живу среди богатеньких. Какой ужас, здесь не колют подавители оборота. Я обернулась и узнала, что лиса-полукровка. Кто мой отец, мам? Почему ты сказала, что вышла из-за беременности за волка?

Мама выключила плиту, потом пошла куда-то, она молчала. Накинула на себя куртку. Через пару минут Лунара увидела улицу. Вернее, двор какого-то дома.

Мама зашла в беседку и только тогда заговорила тихо, но гневно:

– Что, хочется правду знать? Я, между прочим, тебя оберегала.

– Мам, давай сейчас без этого лживого пафоса. Правду скажи, больше мне ничего не надо. Обещаю, больше звонить не буду.

– Ладно, но ты сама просила. Бедная я была, в хороший институт без денег не поступить. Общежитие дадут, но где-то нужно питаться. В моей деревне ничего подобного нет. Я уехала учиться, пыталась устроиться на работу, но не брали. Тут один парень предложил в клуб идти. Там для богатых разрешено проституток держать. Вот я и зарабатывала на жизнь телом, противозачаточные пила. Один клиент был лисом, прибывшим в командировку. Мы переспали несколько раз. Он оказался доминантным альфой, мне даже таблетки не помогли. Я потом ему сказала о беременности, а он послал меня куда подальше и уехал. Не поверил, что ребёнок – его, я же со многими спала. Потом врач заявил, что ты одна в животе по какой-то причине, девочки же всегда близнецы у нас. Срок родов – сразу после окончания института. Я родила в клинике, где нас осматривали часто. Сказала, что ты от волка и отдала в «Дом». Вернулась в городок близ нашей деревни, устроилась на хорошую работу и вышла замуж. У меня всё отлично, Лунара. Не звони мне больше. Не рушь мою жизнь, пожалуйста. Никто не знает о тебе, даже мои родители. А фамилию я тебе отцовскую дала, чтобы и намёка на меня не было. Прощай.

Мать отключилась. Лунара почувствовала, как её сердце разрывается на мелкие частички. Она дочь бывшей проститутки и заезжего командировочного. Мало ей бед в жизни, ещё и это. Где теперь искать отца, да и нужно ли?

– Лунара, что случилось? Милая, что с тобой? – к ней подбежал Ярко.

Девушка соскочила с кровати и взмахнула руками.

– Знаешь, кто я?! Знаешь?! Дочь бывшей проститутки и командировочного лиса! Меня зачали в борделе! Что, хочется теперь такую пару, а?! – кричала Лунара, чувствуя, что душа – в ошмётки.

Мало того, что мать её бросила, она никому не сказала о ней. Она не просто «лишняя», она никому не нужная – ни матери, ни отцу. Если бы дед с бабкой знали о ней, то предпочли бы забыть, чтобы внучка не напоминала о позорном прошлом дочери.

Неожиданно Ярко обнял её и прижал к себе, крепко и одновременно нежно.

– Т-ш-ш. Тихо, Лунара, всё хорошо. Я буду любить тебя такой, какая ты есть. Лунара, ты моя пара, я чувствую это. Почему ты не хочешь принять нас? – ласково проворковал Ярко на ухо.

– Ты спятил, Ярко, лиса и волк не могут быть парой. Пусти, я в душ, не хочу на завтрак опоздать.

Лунара вырвалась из объятий Адгара и ринулась в уборную. Сегодняшний день начался с весьма неприятных сюрпризов.

Адэн смотрел на картину. Одиноко стоящее голое дерево на фоне серого неба. Снизу – пожухлая трава. От рисунка сквозило каким-то отчаянием, и тем не менее он был великолепен.

– Хорошая работа, Элия. Здесь чувствуется грусть, – сказал Адэн.

Он посмотрел в глаза студентки и чуть не задохнулся от щемящего чувства боли. Она глядела на него с грустью и каким-то отчаянием. Хотелось обнять девушку, утешить её, сказать, что всё будет хорошо. Как бы он ни мечтал об этом, ему нельзя.