Бутылка наполнялась медленно, но зато, когда он закрутил пробку обратно, вид у него был довольный; бутылка смотрелась совсем так же, как и раньше.

По дороге в гостиную Джоэль запнулся о чьи-то кеды в прихожей и чуть не упал, но так боялся выронить бутылку, что даже не обратил внимания на невесть откуда взявшуюся обувь, которой не было, когда он пришёл домой.

До шкафчика оставалось всего три шага, когда Джоэль внезапно услыхал:

– Что ты делаешь?

Он спрятал бутылку за спину.

На повороте в столовую стояла София, вся потная от пробежки, и делала зарядку.

– Спиртным собрался разжиться? – со смехом спросила она, но в ответ получила совсем не ту реакцию, которую ожидала, – Джоэль не напрягся, а, наоборот, расслабился. София сказала «собрался разжиться», а не «разжился», значит, она не заметила бутылки, которую он так сильно вдавил в спину, что край пробки больно врезался ему в позвоночник.

Он замотал головой. София встала со шпагата и упёрла руки в бока.

– Чем же ты тогда собирался заняться?

– Ничем.

– Ничем.

Тут до неё дошло, какой сегодня день, и она спросила с плохо разыгранным удивлением:

– Ты, случаем, не на холм сегодня собрался?

– Нет! – ответил он быстро – слишком быстро, – и на её лице заиграла злорадная ухмылка.

– Ага, значит, собрался.

– Нет, я не собираюсь туда.

– А мама знает?

– Прекрати! Я не собираюсь на холм!

– Значит, сегодня вечером ты будешь дома?

– Не-е-ет…

Джоэль и сам слышал, как неуверенно прозвучало его «нет». В воздухе повисла долгая пауза. Он поскорее пробормотал, что пойдёт домой к Калле, но было уже поздно.

София потянулась, как кошка.

– И чем же вы с Калле займётесь?

– Ничем особенным. Телевизор посмотрим.

– Ну конечно же, – фыркнула она и вытянула ногу в сторону, коснувшись пяткой двери.

Джоэль остался стоять. Шкафчик из красного дерева был так близко, что он без труда дотянулся бы до него, но ничего не мог поделать, пока сестра оставалась в комнате.

– Ты сейчас в душ? – поинтересовался он.

– А зачем ты спрашиваешь?