– А мы? ― неслышно в рокоте винтов, одними губами произнес Данька. Но Макс понял.

– А мы еще высоту наберем! ― прокричал он пацану прямо в ухо ― по-другому из-за шума винтов мальчишка бы не услышал, ― Вставай!

Данька вскочил. Макс придержал его, проверил систему ремней на пацане, развернул спиной и пристегнул к себе.

– Руки на лямки. По моей команде ноги подгибаешь! ― прозвучало над ухом. Данька кивнул, раскрытыми глазами глядя на выпускающего, открывающего подход к рампе. ― Ноги!

Данька подогнул ноги в коленках, полностью повиснув на мужчине. Макс подошел к краю, легко удерживая вес мальчишки, и плашмя стал падать в бездну! Крик застыл в Данькином горле. Воздух шумел, а земля раскрывалась навстречу странной спарке. Это был ошеломительный полет! Как красива была наша Земля! Сверху все казалось крошечным: деревья, озерцо вдалеке, дорога с маленькими машинками. Людей внизу вообще сложно было рассмотреть. Раздался хлопок, тандем дернуло, а над головой стал наполняться воздухом ярко-синий парашют. Он не был похож на белые купола бойцов, а, скорее, напоминал матрас ― прямоугольный с перетяжками.

– Хочешь порулить? ― спросил Макс. Воздух вокруг уже не свистел, и слышно было удивительно хорошо. Слова застряли где-то в горле, поэтому Данька кивнул. Макс протянул ему две петли:

– Это клеванты. Бери. Не снимая своих рук со строп управления, Макс показывал Даньке, как плавно натягивать клеванту для поворота.

– По команде подожмешь ноги. Приготовься, скоро будем приземляться, ― скомандовал Макс.

Так быстро заканчивается его первый в жизни полет…

– Ноги! ― пацан стремительно поджимает к себе колени, а Макс натягивает обе клеванты, делая «подушку», и плавно приземляется. Парашют с шелестом опускается за спиной.

– Поздравляю с первым в жизни прыжком, пацан! ― серьезно вещает Макс, уже отцепивший тандем-систему от себя. Жмет руку счастливому и важному Даньке.

– Как ты? ― спрашивает Сергей. Он уже переоделся в джинсы и футболку, и только выправка выдаёт в нем человека военного.

– Спасибо, дядя Сережа!

– Готов дать клятву, что больше никогда в жизни не будешь треплом? Пообещал ― сделал. Не уверен ― не давай обещаний.

Глаза Даньки становятся серьезными, вдумчивыми.

– Обещаю!.. А я смогу когда-нибудь на таком же белом куполе прыгнуть?

Сергей белозубо улыбается:

– На самостоятельный прыжок через пару лет приходи.

Мира Кейл

Гости? Это гости? Замечательно! Значит, бабушка обрадуется, а то она какая-то не такая! Может, еще и вкусняшки будут!

– Тише, тише, девочка, – приговаривала хозяйка, открывая входную дверь. – Иди на место, вот так.

Вошли двое. Послушно восседая на своем лежаке, Шарлотка оценивала пришедших. Когда они проходили мимо нее, слишком резкий запах защекотал ноздри, и собака чихнула.

Она очень старалась усидеть на месте, как велела хозяйка, правда! Но как оставить ее одну справляться с этими дурно пахнущими сердитыми чужаками?

Почти что ползком Шарлотка пробралась-таки в комнату и, тихонько поскуливая, села у кровати. Она внимательно следила, чтобы чужаки не навредили любимой бабушке своими шипящими приборами и острыми штуками, от которых – она это хорошо помнит! – потом лапа болит.

Хозяйка тем временем воскликнула:

– Нет, не могу в больницу, вы что? Кому же я мою Шарлоточку оставлю? У меня уже бывало такое. Снимите этот приступ, а уж потом я дойду потихонечку до поликлиники.

Услышав свое имя, собачка завиляла хвостом и позволила себе поскулить чуть громче.

– Не поедете сейчас – ваша «Шарлоточка» навсегда останется без хозяйки. Подумайте хотя бы о ней, если о себе не хотите.