Я высунулась в окно – насколько хватило духу – и постаралась рассмотреть и запомнить каждую деталь.

– Впервые в Блеме? – весело спросил кучер.

– Да.

Он усмехнулся:

– Тогда постараюсь везти вас самой долгой дорогой.

Мы приближались к центру Блема, и мне казалось, будто я оказалась в совершенно другом мире.

Вдоль широких мощеных улиц выстроились алебастровые здания с изысканными фризами и табличками из розового золота. Большинство магазинов уже было закрыто, но товары в витринах освещались светом круглых газовых ламп, которые придавали каменным улицам причудливый лавандовый оттенок. Витрину каждого магазина украшали ящики с ухоженными цветами. Их оттенки варьировались от нежно-розовых, словно тихий шепот, до насыщенно-пурпурных, словно запретная страсть. Зеленые стебли, усыпанные завитками ранункулюсов и гвоздиками, переплетались и образовывали беседки между магазинами. Запахи растений смешивались, создавая стойкий и бодрящий аромат. Лишь однажды вдохнув его, я почувствовала, как у меня поднялось настроение. Не представляю, каково это – идти по променаду, купаясь в таком пьянящем блаженстве. Люди Лепестков, наверное, все время улыбаются.

Проезжая мимо, я с интересом вглядывалась в лица этих людей, почитающих красоту и искусство превыше всего. Выглядели они вполне счастливыми. Женщины носили невероятно элегантные шляпы с вуалями и такими широкими полями, что едва ли могли пройти сквозь стандартный дверной проем. Рукава платьев были так широки, что напоминали шары с горячим воздухом; талии туго стянуты, а юбки скроены таким образом, что в них едва ли можно было свободно передвигаться. Многих сопровождали господа в изысканных парчовых костюмах и с тростями, украшенными драгоценными камнями.

Я нервно пригладила дорожную юбку из практичного синего габардина и блузку с искусными cборками и кружевами, которая всегда казалась мне нарядной, но в сравнении с этими роскошными красавицами я все равно чувствовала себя маленькой полевой птичкой среди стаи павлинов.

Меня мучила смутная тревога, от которой сводило желудок. Я чувствовала себя не в своей тарелке в этой яркой стране, населенной людьми со всех концов Арканнии. Я не знала их уклада, не понимала их обычаев. Не сомневалась, что все время буду выделяться здесь и выставлять себя на посмешище еще до того, как мне посчастливится встретить какого-нибудь невидимого духа. Может, Камилла была права?

Я покинула Хаймур в темный предрассветный час семь дней назад. Взяла ялик и вышла на веслах в направлении Селкирка. Там я заплатила рыбаку, чтобы перебраться через канал, и сошла в маленьком городке под названием Оламанж. Нашла извозчика, который согласился довезти меня до Блема. Прошла неделя с тех пор, как я сбежала из дома, но мне казалось, будто это было год назад.

Интересно, что сейчас делает Камилла? Как она отреагировала на мою записку? Не думаю, что она отправилась за мной в погоню – это привлекло бы еще больше внимания к произошедшему. Но примет ли она меня обратно, когда я закончу работу? И захочу ли я вернуться?

Я начала нервно ковырять заусенцы, почерневшие от угольных карандашей. Разве так выглядят нежные руки девушки из хорошего общества? Разве так выглядят руки сестры герцогини? «И все же это руки девушки из хорошего общества и сестры герцогини, – подумала я, рассматривая свои длинные тонкие пальцы с аккуратно постриженными ногтями. – По крайней мере, пока». А еще это руки человека достаточно талантливого, чтобы написать портрет будущего герцога Блема.

Я еще раз оглядела всех этих изысканно одетых людей. Может, я не обладаю такой утонченностью, как они, но зато могу сделать то, что им не под силу. И герцогиня Лоран выбрала именно меня. Я глубоко вдохнула и постаралась успокоиться. Может, я и выделяюсь, но я имею такое же право находиться здесь, как и все остальные.