– Порою бывает так – спасая человека, помогая спасти его судьбу, спасаешь мир, судьбу целой вселенной, – словно издали донесся голос Мантий-Мукаделиса. – И разве можно знать наверняка, кто больше сейчас нуждается в помощи – Нело или же ты сам. Живет на Паттисфере величайший из расследователей преступлений планетарных масштабов. Несомненно, он смог бы отыскать истинных виновников злодеяния и спасти жизнь, приговоренного к немедленному уничтожению Нело.

– Не совсем понимаю, как вы себе представляете смену курса? Я лично этого вообразить не в силах.

– Такому прекрасному пилоту должны быть известны месторасположения поисковых систем, а также то, как вывести их из строя, чтобы на Антисе уверились, будто «Антарагон» потерпел крушение.

– Еще слово, и я решу, что вы тоже беглый преступник, – усмехнулся Гейс. – Вы хоть понимаете, к чему меня подталкиваете?

– Скоро наш корабль подойдет к очередной пограничной зоне, где Нело мгновенно распознают, – Мантий-Мукаделис бросил взгляд в иллюминатор. – И путь к Генфере мы продолжим вдвоем, мой добрый пилот Гейс. В общем-то, и вправду настало время принятия пищи, после постараюсь поспать.

С этими словами Мантий-Мукаделис поднялся с кресла и вышел из кабины управления.

Гейс потер лоб, потом виски, помассировал запястья, затем коснулся сенсорной панели и набрал код. На темно-синем поле возникли серебристые символы, обозначавшие режим ожидания, что означало: корабль проходит зону, не прошитую информационными потоками. И ближайший связепоток ожидался гораздо позже, чем хотелось бы. Подперев ладонью подбородок, пилот смотрел на отражение своего лица в иллюминаторной глади, затем провел пальцем по округлой синей выпуклости на пульте. Освещение в кабине погасло, обшивка стала прозрачной. Создавалось впечатление, что цветовое наполнение исчезло со стен, растворилось прямо в космосе.

Глубоко вздохнув, Гейс встал с кресла и принялся мерить шагами кабину, затем сел на пол, уткнувшись подбородком в колени. Лучше всего он успокаивался и собирался с мыслями в моменты иллюзорного присутствия в космическом пространстве без корабля. Глядя на щедро расцвеченные звездными огнями дали, Гейс рассматривал дождливые пейзажи Антисы. При одном только воспоминании о транспортной компании «Вельсевера», об Эри-Риве, о днях, бредущих уныло мимо жизни, его пронзила тонкая холодная тоска. Длинной гладкой иглой она вошла прямо в сердце, и Гейсу, должно быть, впервые в жизни захотелось заплакать от безысходности. Даже не заплакать – зарыдать, упав ничком, возможно, даже постучаться лбом о пол.

Вскоре над сенсорной панелью возник легкий световой значок, сообщавший о входе в связепоток. Глядя, как вращается в воздухе ромбовидный символ, Гейс задержал дыхание и не дышал, сколько хватило сил. Легкий световой значок стал насыщенного зеленого цвета, что означало доступность внешней связи. Гейс шумно выдохнул, встал с пола и побрел к пульту. Он смотрел на яркий символ, вращающийся вокруг своей оси до тех пор, пока глаза не защипало, затем поднес руку к сенсорной панели.

Мантий-Мукаделис сидел в своей каюте на краешке кровати и смотрел в пол, когда открылась дверь, и на пороге возник Гейс.

– Известны точные координаты вашего расследователя на Паттисфере? – пробормотал он, глядя поверх головы священника.

– О, да! – воскликнул старик, и лицо его просияло.

– Похоже, я только что загубил свою жизнь… И стоит заметить, не без вашего прямого участия.

– Ты принял верное решение в одном и заблуждаешься в другом! Подожди меня здесь, я поспешу за Нело!