– Да! – ответили оттуда.

Нейт встал, загородил широкой спиной аварийный выход и стал поворачивать ручку.

Пол вдруг стал ледяным; ноги мгновенно замерзли.

– О боже, мы в воде, – пробормотала я себе под нос. Река.

Люди повалили по проходу лихорадочным потоком.

Нейт открыл дверь и выкинул ее наружу обеими руками.

– Эвакуируйтесь! Эвакуируйтесь!

Я пошарила под нашими креслами, схватила надувные спасательные жилеты, сунула их за пазуху и застегнула молнию. Еще пригодятся.

Заплакал младенец; выругался пассажир, сидевший через проход от нас, – он никак не мог открыть дверь.

– Иззи! – Нейт обернулся, взял меня за руку и помог встать. Вода поднялась выше щиколоток и доходила уже до середины голени.

Меня толкнули в плечо; паника в салоне нарастала.

Нейт выбрался через аварийный выход; мою руку он не выпускал и тащил меня за собой. Мы встали на крыло; оно было холодным, как лед.

Мы упали посреди реки Миссури.

– Вставай на ту сторону! – крикнула я. Передняя часть крыла была в воде.

Под скулами у него вздулись желваки, он покачал головой, но мою ладонь выпустил. Мы встали по обе стороны от выхода.

– Давайте руку! – Я потянулась к женщине, застрявшей на выходе; она подняла руки. Мы с Нейтом подхватили ее с двух сторон и помогли сойти на крыло.

– Да оставь ты этот чертов чемодан! – крикнул Нейт, помогая выбраться следующему пассажиру.

– Вторую дверь открыли! – крикнула другая пассажирка, поскальзываясь на обледеневшем металлическом крыле.

– Осторожно! – крикнула я, помогая ей восстановить равновесие.

Мы выводили пассажиров, и им не было числа.

– Давайте мне малыша! – Я взяла из рук женщины недовольный кричащий сверток розового цвета, прижала девочку к груди, а Нейт вывел мать.

– Спасибо! – Она забрала младенца и освободила проход.

Крыло частично ушло под воду; я отошла взглянуть на нос самолета, пока Нейт помогал выбираться очередному пассажиру. Носовые аварийные выходы были открыты; бортпроводники надули спасательные плоты и спускали в них пассажиров. Когда очередной пассажир спускался в плот, заполненный людьми почти до отказа, вода доходила ему уже до колен и заливалась внутрь самолета.

– Мы тонем, – сказала я.

Нейт кивнул.

Сколько же там еще народу? И сколько у нас времени до тех пор, пока вода не заполнит фюзеляж?

Мужчина. Женщина. Еще один мужчина. Испуганный ребенок. Мы помогали им перебраться из салона на крыло, и вскоре вокруг не осталось места. Внутри тоже никого не осталось: никто не звал на помощь.

– Есть еще кто-нибудь? – крикнул Нейт, заглянув в салон.

Ответа не последовало. Вода доходила уже до кресел.

Я услышала всплеск и обернулась: пассажиры прыгали в воду. От берега нас отделяло метров пятьдесят.

Нейт подошел ко мне и взял меня за руку.

– Надо плыть, – произнесла я как можно спокойнее. Понимала, что чуда на Гудзоне[12] с нами не произойдет.

– Да.

– Я не умею плавать! – крикнул стоявший рядом со мной ребенок и зарылся лицом в отцовскую куртку.

Спасательные жилеты.

– Вот, держи. – Я расстегнула молнию, достала пакет, разорвала зубами и отдала отцу мальчика.

Он испуганно посмотрел на меня:

– А я наши не взял.

– Берите мой. Я умею плавать. – Я бодро ему улыбнулась и достала из-за пазухи второй спасательный жилет. – И твой тоже взяла, – сказала я Нейту и сунула ему пакет.

Тот взглянул на жилет и покачал головой:

– Надень ты.

– Мне не нужен, – ответила я. – Шесть лет в команде по плаванию.

Нейт посмотрел на меня, потом на жилет и окинул взглядом собравшихся на крыле пассажиров.

– Где мама с маленьким ребенком? – спросил он.

Мать подняла руку. Она стояла в центре толпы.