Он помолчал.

– Теперь мы спросим самих себя, в каком часу произошло убийство. До половины одиннадцатого слуги еще не разошлись, так что до этого времени произойти оно не могло. Около одиннадцати они ушли по своим комнатам, за исключением Эмса, бывшего в кладовой. После того как вы нас оставили сегодня днем, я произвел несколько экспериментов и узнал, что никакой шум, произведенный Мак-Дональдом в кабинете, не может проникнуть в кладовую, когда все двери затворены. С комнатой экономки Аллен дело, однако, обстоит иначе. Она находится недалеко по коридору, и из нее я слышал голос, если его сильно повысить. Шум ружья заглушается, если стреляют в упор, как это было в данном случае. Выстрел был негромким, но в ночной тишине шум его свободно мог проникнуть в комнату миссис Аллен. Она немного туга на ухо, но тем не менее упомянула в своих показаниях, что слышала что-то похожее на шум захлопывающейся двери за полчаса до того, как подняли тревогу. Полчаса до тревоги – это как раз должно было быть без четверти одиннадцать. Я не сомневаюсь, что то, что она слышала, было ружейным выстрелом, и что именно в тот момент произошло убийство. Если это так, то теперь мы должны установить, что делали мистер Баркер и миссис Дуглас, – предположив, что они не являлись активными убийцами, – от без четверти одиннадцать, когда шум от выстрела заставил их сойти вниз, до четверти двенадцатого, когда они позвонили и собрали слуг. Что они делали и почему они сразу не подняли тревоги? Вот вопрос, который перед нами стоит, и когда мы на него ответим, то наверняка найдем путь к разрешению нашей задачи.

– Убежден, – сказал я, – что между этими людьми существует соглашение. Она должна быть бессердечным существом, чтобы смеяться и шутить через несколько часов после такой ужасной смерти мужа.

– Совершенно верно. Даже в ее собственном рассказе о происшедшем она оставляет невыгодное впечатление. Я далеко не восторженный поклонник женского пола, как вы, должно быть, уже успели заметить, Уотсон, но на моем жизненном пути мне почти не приходилось встречать женщин, которые – каково бы ни было их отношение к своим мужьям – по первому слову постороннего мужчины позволили бы себе отвлечься от трупа мужа. Если я когда-нибудь женюсь, Уотсон, я надеюсь, что мне удастся внушить своей жене такие чувства, которые удержат ее от того, чтобы она позволила себя увести своей экономке, когда мое тело будет находиться в нескольких шагах. Это – постыдное явление, и самый поверхностный исследователь будет удивлен, наблюдая у женщины такое полное отсутствие чувств. Если бы даже тут не было ничего, то один этот инцидент, по-моему, способен вызвать подозрение в заговоре и сообщничестве.

– Итак, вы думаете, что Баркер и миссис Дуглас действительно виновны в убийстве?

– Какая устрашающая прямота в ваших вопросах, Уотсон, – сказал Холмс. – Если вы предположите, что миссис Дуглас и Баркер знают истину об убийстве и сообща ее скрывают, тогда я могу дать вам чистосердечный ответ. Что до меня, то я уверен, что они поступают именно так. Но ваше более суровое предположение не столь обосновано. Давайте разберемся в затруднениях, стоящих на нашем пути.

Предположим, что эта пара связана узами преступной любви и они решили избавиться от человека, стоящего между ними. Это – довольно смелое предположение, так как негласное следствие, произведенное между слугами, не подтверждает этого. Наоборот, многие показали, что Дугласы были очень привязаны друг к другу.

– Не могу допустить, что показание верно, – сказал я, вспомнив встречу в саду и прекрасное улыбающееся лицо молодой женщины.