Я сам на себя разозлился. Какого хера любуюсь невестой ублюдка? Она такая же! Холодная, расчётливая сука. А потом старик заговорил о долге чести, я послать его хотел куда подальше, заткнуть, чтобы больше не смел рот открывать. Моя месть ослепляла меня настолько, что я готов слать лесом обычаи и устои. Сам не знаю, как сдержался, меня просто молнией пронзило от догадки. Я слишком хорошо изучил жизнь Аязова, а значит, эта девушка важна для него. Я заберу её, и он сам придёт ко мне. Наиль пытался отговорить меня, но я всё уже решил.

– И ты позволишь так им разговаривать со своей… Женой? – разносится по салону звонкий голос девчонки.

Я сжал челюсть. Жена. Меня полоснуло по сердцу острым кинжалом воспоминаний. У меня была уже жена, а эта девушка – не смеет себя так называть. Она – никто, пустышка. Разменная монета в поисках убийцы брата. Но она права в одном – никто не смеет так с ней разговаривать.

– Машину останови, – сквозь зубы процедил.

Охрана тут же остановила автомобиль.

– Повторю один раз. Это Зарина Абрамова, моя законная супруга. Всё, что только что ты сказал ей, ты сказал и мне, – видел, как охранник побледнел, он только что понял, что наделал.

– Простите, я не знал. Я приношу свои извинения, больше никогда я не проявлю неуважение.

В машине повисла тишина. Я дал Зарине самой решать, что делать. Девушка выпрямилась и кивнула.

– Я принимаю извинения.

– Из машины вышли, – произнёс я очередной приказ.

Охранников сдуло из машины. Мы остались с девушкой одни.

Девушка отвернулась к окну, а я рассматривал ее точёный профиль, аккуратный нос, пухлые губы, тонкая шея.

– Ты кто такая? – тихо спросил, наблюдая за реакцией девчонки.

Должно же в ней быть что-то такое, за что ухватился Аязов. Не верю я в большую и чистую любовь. Этот ублюдок не умеет испытывать это чувство.

Резко обернулась, задрала подбородок выше и сидит с видом королевы, словно все ей вокруг должны. А я, сука, глаз не могу оторвать от неё, словно заклинило на ней. Никогда такого не было. На скулах заходили желваки, а ноздри трепещут, втягивая её обалденный аромат.

– Я требую, чтобы твои люди относились ко мне с уважением, – проигнорировала мой вопрос.

Требует она, бл*ть.

– Ты кто такая? – повторил вопрос. – Кто твои родители? Какого х*ра ты понадобилась Кариму? – специально так грубо.

Девушка тяжело сглотнула и моргнула пару раз. Видел, как борется со слезами. Наверное, не привыкла к такому напору, с ней как с принцессой обращались, берегли, лелеяли. Я почувствовал себя последним ублюдком, но мне нужны ответы на вопросы.

– Я… – голос пропал, она откашлялась и встретила мой взгляд. – Я – Зарина Сардарова, работаю воспитателем в детском саду. Мои родители Анна и Ильдар Сардаровы. Карим – мой неудавшийся муж, который любит меня, вот какого … Х*ра я ему понадобилась.

Смотрел на девушку и не мог понять, шутит она или нет? Воспитательница в детском саду? Я едва не засмеялся. Это же надо. Она не представляет абсолютно никакой ценности. Безродная сучка. Неужели Аязов и правда её любит?

– Если у вас любовь, то ты должна знать, где твой жених находится.

– Я не знаю.

– Подумай, Зарина, от твоего ответа многое зависит.

– Например? – дерзко спросила и скрестила руки на груди. – Ты станешь рассказывать мне о том, какой ты сильный и страшный человек? Я уже знаю, – показывает на свое окровавленное платье. – Что ты можешь сделать, чтобы я заговорила?

Я достал бутылку виски из бара и сделал глоток прямо из горлышка. Алкоголь тут же потек по венам, расслабляя. Я очень уважаю женщин и никогда не обижал. Но мне нужны ответы. Смерть Даяна что-то сломала во мне. Всё моё безумие, которое я так умело скрывал за деловыми костюмами, вырвалось наружу.