«У меня много энергии стыда на второй чакре. Такое впечатление, что я заполнена ею до отказа, насколько можно было, столько я и взяла. Плюс у меня страх перед осуждением. Я не вспомнила никакого конкретного случая, хотя этот страх у меня достаточно большой и сильный. Я его чувствую. Он влияет, когда я принимаю какие-то решения, влияет на мое поведение, из-за этого стараюсь больше нравиться окружающим. Иногда я стараюсь ничего не делать для себя, потому что если я что-то начинаю делать в своей жизни мне сразу дико страшно, что начнутся обвинения, что я не занимаюсь другими»

«У меня есть страх. Сначала мне показалось, что это страх, что я не смогу состояться. Страх несостоятельности. Я стал размышлять дальше и понял, что я могу сделать что-то, могу реализовать какой-то проект. Но я пришел к мысли, что проекты, которые я всегда двигал, от меня не зависели. В этих проектах есть те, кто принимают стратегические решения, они никогда не интересуются моим мнением, они мне просто говорят, что делать, и у меня есть желание прервать такие проекты, в которых я полностью зависим от других, но я не делаю этого из-за другого страха. Мне страшно, что не будет другого»

А если все, что ты сказал, переложить на твои отношения с мамой, то как это все выглядит?

«Получается, что в моих проектах, все как в детстве с мамой, когда она говорила мне, что нужно делать, а что нету совершенно не спрашивая моего мнения и не учитывая моих интересов»

Да. И у тебя сохраняется детский страх оторваться от матери, потому что у тебя нет представления, как жить по-другому, без нее, без ее такой вот любви. Дальше эту же модель должна продолжать уже твоя жена, ты сам провоцируешь ее на это. Тебе как в детстве кажется, что для того, чтобы женщина тебя любила, ты должен ей подчиняться, должен наступать себе на горло. Надо задавать новую модель, в которой ты действуешь по-новому и притягиваешь другое отношение к себе. Не такое, какое задала мама.

«Визуально на уровне второй чакре у меня болото. И стыд в виде каких-то темных сгустков, который засасывает меня и делает мое движение вперед вязким, тормозит меня. И я понимаю, что чувство тоски и умирания, которое мать должна была бы проживать сама, она перекидывает мне. Проблема в том, что моя бабушка, ее мама у не дает ей любить и радоваться жизни, и от этого она умирает, и это чувство я беру, как и в детстве с тему чтобы мать жила дальше. Во взрослой жизни действую так по инерции. Мне показали, что то, что я не реализую свои проекты, переходит в то, чтобы моя мать продолжала жить. При этом мне задают вопрос, зачем я это делаю, потому что мать сама ничего не понимает и ничего не меняет, плюс она еще умудряется критиковать меня за это и ненавидеть всех мужчин па свете, включая меня самого»

Думаешь, и стараешься найти ответ на этот вопрос: зачем ты поддерживаешь мать за счет себя, своей жизни, своего успеха. Думаешь, где не проходишь мамины обвинения. А также меняешь представления о том, как можно взаимодействовать с женщиной. И вообще, когда один человек любит другого, должны быть при этом какие-то условия?

«Нет, конечно»

А почему ты поддерживаешь другое представление? Думаешь сам над этим.

«Мне вначале было сложно найти какой-то негатив, но в итоге на уровне эфирного тела я увидела живого жука в паутине. И тут же я увидела всю конструкцию. И сразу я поняла, что это страх быть женщиной, и этот страх своей паутиной перекрывает все мои позитивные эмоции, перекрывает поток любви каким-то железным листом. Но, к сожалению, снять мне это самой его не удалось»