– Цветоконтрастная ось, – твердо заявила с дивана Алина Спиридоновна.

– Что? – переспросил Андрей.

Он повернулся к учительнице, но дядя Сергей мягко вернул голову в положение прямо.

– Не вертись, дружочек. Дай старику настроиться.

– Существует четыре уникальных цвета, – Алина Спиридоновна заговорила привычным и ей, и Андрею учительским тоном, – упомянутые красный и зеленый, а также синий и желтый. Они образуют две пары, в которых один цвет – теплый, второй – холодный. Как я поняла, такие комбинации спектров дают тебе доступ к информационным полям.

– Сейчас мы посмотрим, что там у него происходит, – тихо проговорил дядя Сергей и начал совершать над головой Андрея знакомые пассы.

Волошин же косил глаза на Алину Спиридоновну. Ему очень понравилась теория о цветах, тем более что она оказалась созвучна его собственным изысканиям в области колористики. Но учительница, кажется, не намеревалась продолжать урок, молча наблюдая за действиями мужа.

– В Африке, значит, побывал, – буркнул тот.

Андрей изогнулся на табурете.

– Как это вы…

– Сиди прямо, дружочек. И не переживай, никаких секретов ты не выбалтываешь. Тем более подрыв автомобиля – едва ли не единственная мысль, которая сейчас плавает на поверхности твоего разума.

Тут Алина Спиридоновна цыкнула языком, театрально спрятала лицо в ладонях.

– Господи, Сережа! Ну зачем ты мучаешь меня такими подробностями…

– Без паники, Аличка. Сама видишь: с нашим мальчиком всё обошлось.

– Я постоянно об этом думаю, – заговорил Андрей, – потому что именно после взрыва начал видеть… цвета. Находясь на реабилитации в госпитале, я насмотрелся на раненых бойцов – их конечности и больные органы светились и красным, и зеленым. Это… пугает.

Дядя Сергей отвечал, не прекращая своего занятия:

– Ты видишь не просто ауру, дружочек. Ты черпаешь информацию. Как я сейчас получаю ее из прикосновений к твоему биополю, так и ты – из проявлений цветового спектра. В твоем случае гармония теплого и холодного цветов становится проводником информации.

– Всё вокруг – волны, – присоединилась к объяснениям Алина Спиридоновна. – Кто знает, сколько еще их видов не открыто и не изучено? Цвет – это та же электромагнитная волна, которая несет информацию через наше зрение. Твое визуальное восприятие отличается от обычного. Видимо, сошлись качественные дефекты органов зрения, наследственности и психики.

– Я ненормальный?! – поспешно спросил Андрей.

– Просто отличный от других.

– Это эвфемизм.

– Это, – добавила в голос твердости Алина Спиридоновна, – особенности строения твоего зрительного центра и психики. Они есть у всех. Просто твои – более редки.

– Он переживает, что никогда не сможет ужиться среди нормальных людей, – с улыбкой произнес дядя Сергей.

– Не в этом дело. Просто я… не думал, что у меня есть проблемы со здоровьем.

– Это не проблемы со здоровьем, а особенность организма.

Андрей нахмурился. Всё равно формулировки учительницы не слишком пришлись по душе.

– Допустим. А как много информации я могу почерпнуть из своего… «цветовидения»?

– Вероятно, столько, сколько способна ухватить длина красно-зеленого спектра, – просто ответила Алина Спиридоновна.

Волошин призадумался. Он посчитал, что, видимо, красного и зеленого цветов – их спектров – достаточно лишь для получения информации о болезни человека. Значит, единственное, за что могла зацепиться «особенность» Андрея, – это страдания людей. Жизнеутверждающий вывод.

– А как много информации получаете вы? – слегка изогнувшись, спросил он.

Дядя Сергей прекратил описывать дуги над макушкой гостя. Теперь он просто держал ладони у его висков.