Приведу простой пример из своей практики. Клиент перепутал время консультации. Пришел на час раньше или позже или не в тот день. Я резонно говорю, что не могу принять, потому что работаю или пью кофе с круассаном. Клиент понимает, что неправ, расстраивается и даже плачет, потому что ему и так плохо, а тут еще и время перепутал. На слезы клиента я не реагирую, потому что «с какого перепуга?». Клиент понимает, что я прав, но злится и обижается на меня. И это неизбежно ухудшит его отношение ко мне, а мое – вторично к нему. То же самое происходит и в ваших отношениях.

Как? Объясняю. Слезы – это ранний защитный механизм маленького человека. С помощью плача ребенок привлекает внимание взрослых и сигнализирует, что у него что-то нехорошо. Взрослые прибегают и решают проблемы. Эта система хорошо работает в детстве. Во взрослом возрасте свои проблемы мы должны решать сами или договариваться с окружающими о помощи. Договариваться, но не требовать.

«Взрослые» слезы – это бессовестное соскальзывание в детство и попытка использовать старые отработанные техники получения помощи, которые когда-то работали. Раз они работали в детстве, то почему бы не попытаться их использовать еще раз? Подсознательно человек, который плачет, всегда ожидает, что ему помогут, даже если он в этом сам себе не признается. И когда помощь не приходит, взрослый, в котором проснулся маленький ребенок – продолжает вести себя как маленький ребенок, он обижается и злится.

И как специалист в области человеческого поведения я вам скажу, что даже если вам и помогут, исходя из принципа «лишь бы дитя не плакало», то в дальнейшем постараются как можно меньше общаться с «дитем», которому на самом деле пятнадцать, двадцать, тридцать или сорок лет. И при таком подходе рано или поздно плакать вы будете в одиночестве и ненавидеть «безжалостный» взрослый мир тоже будете в одиночестве. Чего я вам категорически не советую.

Я глубоко убежден, что от избытка ума еще никто счастливее не стал. Вспомните фильм «Форрест Гамп» (1994 год, режиссер Роберт Земекис). Главный герой этого фильма – человек с интеллектуальной недостаточностью легкой степени. Раньше такую степень легкой интеллектуальной недостаточности называли дебильностью. Среднюю – имбецильностью, а тяжелую – идиотией. Поэтому, кстати, если вас обозвали идиотом, на это нужно обижаться больше, чем если вас обозвали дебилом. На обзывание дебилом можно, собственно, вообще не обижаться, потому что практически это вариант нормы.

Доказать? Традиционно считается, что граница между дебильностью и нормой проходит по способности пользоваться отвлеченными понятиями: «мебель», «животные», «скорость»… Если нас с вами спросить, чем отличается самолет от птицы, то мы скажем, что птица живая, а самолет – нет. Потому что мы с вами можем пользоваться такими отвлеченными абстрактными понятиями, как «живое», «неживое». Человек с невысоким интеллектом будет долго перечислять конкретные, наглядные признаки: птица маленькая, а самолет большой, у птицы ноги, а у самолета колеса и т. д.

Возгордились? Молодцы. А теперь вспомним, что я обещал вам доказать, что наше с вами мышление часто ничем не отличается от мышления людей с невысоким интеллектом, и ничего – как-то живем. Скажите мне, не заглядывая в справочники, чем отличаются овощи от фруктов?

Не знаете? Фрукты сладкие? Морковка тоже. Я, если честно, тоже не знаю, чем отличаются фрукты от овощей. Я знаю, что фрукты растут на деревьях, а овощи на земле, – это нормальное «дебильное» конкретно-образное мышление. Причем неверное. Ананас – фрукт, а растет на земле, как капуста.