Скорее всего, истинная причина такой огромной популярности была совсем в другом. В основе истории Фауста лежало нечто иное, по-настоящему серьезное, а вовсе не детские и зачастую развязные анекдоты. Какие-то действительно крупные события, важные для всего тогдашнего средневекового мира, имевшие заметные социальные последствия, породившие сильные общественные течения, важность которых сохраняется до сего дня.

Мы утверждаем следующее. На основе созданной нами Новой Хронологии удалось вскрыть истинную подоплеку истории Фауста и Мефистофеля. Как мы покажем в настоящей книге, это – ироническое, а местами даже издевательское искажение Евангелий, и в особенности известного евангельского рассказа об искушении Иисуса дьяволом и вообще о жизни Христа. Это – анти-евангелие. Согласно нашим результатам, апостольское христианство было идеологической основой Великой Ордынской Империи XIV–XVII веков. Негативное искажение Евангелий было намеренно изготовлено людьми, которые были явными или скрытыми противниками Христа, относились скептически к его евангельскому жизнеописанию и боролись с ним и Империей в целом. Они создали и широко распространили свое «насмешливое евангелие».

Напомним, что, согласно каноническим христианским текстам и традиции, Иисус устоял перед искушениями дьявола и посрамил его. А вот авторы «истории Фауста» (то есть «скептического евангелия») заявили, что нет, напротив, Христос-Фауст поддался дьяволу, впал в грех, за что и был затем сурово наказан. Иными словами, под именем Фауста в этой ироническо-издевательской версии выступает Иисус Христос, а под именем Мефистофеля – диавол, описанный в Евангелиях. Эта лукавая реформаторская точка зрения была противопоставлена апостольскому христианству в эпоху яростной борьбы нескольких религиозных течений, выросших из единого прежде христианства XII–XIII веков и начавших конкурировать друг с другом. Борьба особенно обострилась в эпоху Реформации в Западной Европе XVI–XVII веков. Иносказательная история Фауста и Мефистофеля стала одним из оружий схватки на политическом поле мятежной Европы той эпохи. Реформаторы воевали с Великой Ордынской (Монгольской) Империей и раскалывали ее, пытались разрушить основы веры. Боролись за умы людей, за власть, за территории, за деньги и т.д. Дело было нешуточное. Проигравшие расплачивались своей жизнью. Именно этим объясняется широкая распространенность этого пропагандистского сюжета, его актуальность на протяжении длительного времени, пока политические страсти в отколовшейся от метрополии Западной Европе не затухли в XVIII–XIX веках.

После этого история Фауста стала постепенно уходить в прошлое, сохраняясь лишь как часть культурного и общественного наследия XVI–XVIII веков. Опера Гуно, трагедия «Фауст» Гёте – это уже всего лишь слабые отголоски прежней борьбы. Суть дела была, в общем-то, забыта, и талантливые писатели и композиторы XIX–XX веков стали создавать красивые художественные произведения на некогда популярную и важную тему. Скорее всего, ни Гуно, ни Гёте, уже не понимали, кем был Фауст на самом деле, не осознавали сути происходящего.

Примеры подобных средневековых «скептических евангелий» мы уже неоднократно обнаруживали ранее. Как показано в нашей книге «О чем на самом деле писал Шекспир», знаменитая трагедия «Гамлет» тоже является произведением такого рода, анти-евангелием. Известная история Гамлета – это искаженное и местами скептическое отражение истории Андроника-Христа. Недаром некоторые авторы ставили рядом историю Фауста и произведения Шекспира. Например, писали так: «В наших старых пьесах было действительно много английского… Стоит назвать хотя бы самую известную из них – «Доктор Фауст» – пьесу, содержащую множество сцен, которые могли быть под силу только шекспировскому гению. И как влюблена была Германия, да и сейчас еще отчасти влюблена, в своего «Доктора Фауста» (так писал Лессинг –