Выходит, что некоторые авторы, например Лессинг, несмотря на давление реформаторов, в общем сохранили исходную евангельскую доброжелательную точку зрения на Фауста-Христа.

Более того, в Народной Книге Шписа сохранился яркий след того, что беседа Фауста с дьяволом является переработкой фрагментов Евангелий. На вопрос Фауста о природе и возможностях духов, Мефистофель, в частности, произносит примечательную фразу: «И зовется наше царство Легион», с. 40. Как справедливо отмечают современные комментаторы, эта фраза вовсе не случайна: «Основано на искажении смысла евангельского текста (Лука 8,30). Когда Христос изгоняет демона из бесноватого, он заставляет его назвать свое имя (согласно старинному магическому представлению назвать демона – значит обезвредить его). Демон отвечает устами бесноватого: имя мое – Легион (то есть я не один, нас великое множество)», с. 380–381.

Таким образом, в центральной сцене совращения Фауста дьяволом четко звучат евангельские мотивы о столкновении Христа с бесами.

Напомним важный факт, обнаруженный нами при анализе жизнеописания Андроника-Христа и описанный в нашей книге «Царь Славян», гл. 2:6. Никита Хониат возмущенно и многословно описывает некий указ Андроника, составленный от имени самого Бога. Этот факт не дает покоя Хониату. Он долго и раздраженно рассуждает на данную тему.

Мы цитируем: «Начинался же этот приговор таким образом: «ПО ВНУШЕНИЮ БОЖИЮ, а не по повелению державного и святого государя и императора нашего определяем и объявляем, что для пользы государства и, в частности, для блага Андроника, СПАСИТЕЛЯ РИМЛЯН, необходимо…»» [933:1], с. 344; [934], с. 423. Приговор якобы был направлен против «дерзких крамольников» и требовал их смерти. К сожалению, Никита Хониат приводит лишь фрагменты этого приговора. Перечисляются угрозы в адрес злоумышленников, которые, дескать, ««в своем безумии не понимают, что ИЗОЩРЯЮТ МЕЧ ПРОТИВ САМИХ СЕБЯ». Так и подобным образом – из многого я привожу только немногое – говорилось В ЭТОМ БЕЗЗАКОННОМ ПРИГОВОРЕ» [934], с. 424.

Скорее всего, Никита Хониат донес до нас искаженный вид этого важного документа, причем далеко не полностью, только фрагментами. Но здесь нас привлекает то, что царский приговор Андроника был написан, оказывается, ОТ ИМЕНИ САМОГО БОГА. А во-вторых, Андроник назван здесь СПАСИТЕЛЕМ римлян. Напомним, что Спасителем именовали Христа. Никита Хониат возмущается по поводу отождествления Андроника с Богом, звучащего в данном приговоре. Недовольство Хониата вполне понятно. Он уже не понимает, что в редактируемом им старом тексте речь идет о Христе, который назван Богом.

Император Андроник почему-то прячет этот приговор во дворце. Никита Хониат сообщает: «Андроник взял к себе их гнусный приговор, тщательно хранил его в своем сундуке, с какой целью – не знаю, но думаю потому, что ПРЕДВИДЕЛ БУДУЩЕЕ И БОЯЛСЯ ТОЙ БЕДЫ, КОТОРОЙ ВПОСЛЕДСТВИИ ПОДВЕРГСЯ… ВСЛЕД ЗА ТЕМ ОН ПРИСТУПИЛ К ИСПОЛНЕНИЮ ПРОИЗНЕСЕННОГО ПРИГОВОРА» [934], с. 425.

Вскоре происходит мятеж в Царь-Граде, как-то связанный с данным приговором. При этом из дворца пропадает «письмо Господа». Именно это письмо, а не какую-либо другую святыню, упоминает Хониат, рассказывая о разграблении дворца Андроника.

После свержения Андроника его дворец был разграблен. Никита Хониат пишет: «Грабеж простерся даже и на храмы, находившиеся в царском дворце, и здесь сорваны были украшения со святых икон и даже украден тот священнейший сосуд, в котором, как говорит давнишняя молва, дошедшая и до нас, хранилось ПИСЬМО ГОСПОДА, собственноручно написанное им к Авгарю» [933:1], с. 355.