– Зайка, ты потерял всю привлекательность, – разочаровалась одна из девчонок.

Карина не смогла определить по голосу, а толпа вокруг загораживала ее полностью.

– Блин, Ален, ты разбила мне сердце, – Зайкин звучал так, будто, действительно, расстроился. – Я ведь тебе как раз хотел понравиться.

– Ой, Зай, знаем мы, кому ты всегда хотел понравиться, – отмахнулась Игнатьева.

Раздались смешки. Парень на это ничего не ответил и даже в сторону Карины не посмотрел. Она уже дошла до последней парты и обернулась на кучку однокурсников.

– А по мне, так гораздо круче, сразу видно, что красавчик, – заметила Соломина, хотя сама носила полудетские вещи с оригинальными принтами, в которых маленькая фигурка утопала.

– Правда? – парень воспрянул, округлив глаза. – Спасибо, Дин, мне очень приятно.

– Зай, что-то с тобой происходит, – подозревала Самойлова, скрестив руки. – Вечеринки перестал устраивать, девчонкам всем отказываешь, Ермакова вдруг на фестивале тебе в помощницы набилась. Признавайся, замутили, что ли?

Все притихли. Девушка озвучила главную мысль всего курса. Шепотки Карина давно то там, то тут замечала, но откровенно Зайкина об этом еще не спрашивали.

– А что, похоже? – парень оглядел всех, а потом вытянулся и через толпу крикнул. – Кариш, ты там в меня случайно не влюбилась? А то слухи ходят.

– Иди в жопу, Зайкин, – импульс злости проскочил по нервам. – Не в этой жизни.

– Жаль.

Она с грохотом выдвинула стул и упала на сиденье. Спрятала себя за ноутбуком, хотя тот только загружался. Сознание не до конца понимало, откуда берется эта злость. То ли от ревности, потому что девчонки тут же расслабились, поняв, что ничего не изменилось. То ли от смущения, потому что все уставились на нее с хитрецой в глазах, будто понимали, как все обстоит на самом деле. То ли от чувства собственной немощности, потому что сердце постанывало, требовало правды.

Ее спас Варданян своим тихим появлением, которое Зайкин ознаменовал громкими поздравлениями. Вытянутая голова покрутилась на месте и быстро двинулась навстречу вошедшим. Настена высунула румяное лицо из-за широких плеч.

– Вааард, дружище! – радовался Зайкин. – С днем рождения!

На ладони лежал мяч, потрепанный и исписанный. Варданян улыбался, но смотрел недоуменно на подарок. Настена вышла вперед него, тараща глаза от любопытства.

– Держи. С Зайкой мечты сбываются! – хвастливая улыбка озарила бледное лицо.

Варданян перенял подачу и покрутил в руках, как диковинку, будто впервые держал волейбольный мяч. Маркерные надписи издалека казались размазанной грязью, но Карина все равно пыталась вчитаться. По мере прочтения кофейные глаза именинника расширялись и светлели, будто освещались радугой.

– Ух ты, Зай! – друг кинулся обниматься и даже пару раз приподнял тощего парня.

Тот смеялся весело. Толпа поспешила их окружить, чтобы понять суть.

– Блин, ничосе, Кам, смотри что у меня! – Варданян поднял мяч, как кубок, и тут же опустил, повернувшись к Зайкину. – А как ты договорился? Ты что, его знаешь?

– Кого? – прыгал сзади Каменчук. – Настен, че там?

Парень, положив руки на плечи девушки, пытался заглянуть за ее начесанную шевелюру. Она вежливо высвободилась и пропустила его вперед.

– На, зырь, – хвастался Варданян. – Зай, блин, реально, как?

– Легко, – скромности ему всегда не доставало. – Я ж общительный. Применил теорию шести рукопожатий.

Карина анализировала его мимику, пыталась понять, так ли легко у него все вышло. Представлять, чем они с Линой занимались полчаса на фестивале, она не желала, хотя догадывалась, что для поцелуя это слишком долго, а для секса – вполне. Всем нутром хотелось верить, что они просто разговаривали, но помадный след на губах явно намекал на другое. И терпимость Зайкина только добавляла двусмысленности. Равно дружелюбное отношение ко всем сбивало с толку. Карина видела, как грубо он общался с бывшей, но это, скорее, говорило о глубокой обиде, которую могло вызвать лишь сильное чувство. Ничем не унимаемая ревность билась о стенки больного сердца.